О Боге
Бог есть огнь, согревающий и воспламеняющий сердца и утробы. Итак, если мы ощутим в сердцах своих хлад, который от диавола, ибо диавол хладен, то призовем Господа, и Он пришед согреет наше сердце совершенною любовью не только к Нему, но и к ближнему. И от лица теплоты изгонится хлад доброненавистника.
Отцы написали, когда их спрашивали: ищи Господа, но не испытуй, где живет.
Где Бог, там нет зла. Все происходящее от Бога мирно и полезно и приводит человека к смирению и самоосуждению.
Бог являет нам Свое человеколюбие не только тогда, когда мы делаем добро, но и когда оскорбляем и прогневляем Его. Как долготерпеливо сносит Он наши беззакония! И когда наказывает, как благоутробно наказывает!
Не называй Бога правосудным, говорит преп. Исаак, ибо в делах твоих не видно Его правосудия. Если Давид и называл Его правосудным и правым, но Сын Его показал нам, что Он более благ и милостив. Где Его правосудие? Мы были грешники и Христос умер за нас (Исаак Сир. сл. 90).
Поколику совершенствуется человек перед Богом, потолику вслед Его ходит; в истинном же веке Бог являет ему лицо Свое. Ибо праведные, по той мере, как входят в созерцание Его, зрят образ как в зерцале, а там зрят явление истины.
Если не знаешь Бога, то невозможно, чтобы возбудилась в тебе и любовь к Нему; и не можешь любить Бога, если не увидишь Его. Видение же Бога бывет от познания Его: ибо созерцание Его не предшествует познанию Его.
О делах Божиих не должно рассуждать по насыщении чрева: ибо в наполненном чреве нет видения таин Божиих.
О причинах пришествия в мир Иисуса Христа.
Причины пришествия в мир Иисуса Христа, Сына Божия, суть:
1) Любовь Божия к роду человеческому: тако бо возлюби Богъ мир, яко и Сына Своего единороднаго далъ есть (Иоан. 3, 16).
2) Восстановление в падшем человеке образа и подобия Божия, как о сем воспевает Св. Церковь (1-й канон на Рожд. Госп. песнь I): Истлeвша преступленiем по Божiю образу бывшаго, всего тленiя суща, лучшiя отпадша Божественныя жизни, паки обновляетъ мудрый Содeтель.
3) Спасение душ человеческих: не посла бо Богъ Сына Своего въ мiръ, да судитъ мiрови, но да спасется Им мiр (Иоан. 3, 17).
Итак мы, следуя цели Искупителя нашего Господа Иисуса Христа, должны жизнь свою препровождать согласно Его Божественному учению, дабы чрез сие получить спасение душам нашим.
О вере в Бога.
Прежде всего должно веровать в Бога, яко есть и взыскающимъ Его мздовоздаятель бываетъ (Евр. 11, 6).
Вера, по учению преп. Антиоха, есть начало нашего соединения с Богом: истинно верующий есть камень храма Божия, уготованный для здания Бога Отца, вознесенный на высоту силою Иисуса Христа, т. е. крестом, помощью вервия, т. е. благодати Духа Святаго.
Вeра безъ дeлъ мертва есть (Иак. 2, 26); а дела веры суть: любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. Только такая вера вменяется в правду. Истинная вера не может быть без дел: кто истинно верует, тот непременно имеет и дела.
О надежде.
Все, имеющие твердую надежду на Бога, возводятся к Нему и просвещаются сиянием вечного света.
Если человек не имеет вовсе никакого попечения о себе ради любви к Богу и дел добродетели, зная, что Бог печется о нем,- таковая надежда есть истинная и мудрая. А если человек сам печется о своих делах и обращается с молитвою к Богу лишь тогда, когда уже постигают его неизбежные беды, и в собственных силах не видит он средств к отвращению их и начинает надеяться на помощь Божию,- такая надежда суетна и ложна. Истинная надежда ищет единаго Царствия Божия и уверена, что все земное, потребное для жизни временной, несомненно дано будет. Сердце не может иметь мира, доколе не стяжет сей надежды. Она умиротворит его и вольет в него радость. О сей-то надежде сказали достопокланяемые и святейшие уста: прiидите ко Мнe вси труждающiися и обремененнiи, и Азъ упокою вы (Мф. 11, 28), т. е. надейся на Меня и утешишься от труда и страха.
В Евангелии от Луки сказано о Симеоне: и бe ему обeщанно Духомъ Святымъ не видeти смерти, прежде даже не видитъ Христа Господня (Лук. 2, 26). И он не умертвил надежды своей, но ждал вожделенного Спасителя мира и, с радостью приняв Его на руки свои, сказал: ныне отпущаеши меня, Владыко, идти в вожделенное для меня Царствие Твое, ибо я получил надежду мою - Христа Господня.
О любви к Богу.
Стяжавший совершенную любовь к Богу существует в жизни сей так, как бы не существовал. Ибо считает себя чужим для видимого, с терпением ожидая невидимого. Он весь изменился в любовь к Богу и забыл всякую другую любовь.
Кто любит себя, тот любить Бога не может. А кто не любит себя ради любви к Богу, тот любит Бога.
Истинно любящий Бога считает себя странником и пришельцем на земли сей; ибо душою и умом в своем стремлении к Богу созерцает Его одного.
Душа, исполненная любви Божией, во время исхода своего из тела, не убоится князя воздушного, но со Ангелами возлетит, как бы из чужой страны на родину.
Против излишней попечительности.
Излишнее попечение о вещах житейских свойственно человеку неверующему и малодушному. И горе нам, если мы, заботясь сами о себе, не утверждаемся надеждою нашею в Боге, пекущемся о нас! Если видимых благ, которыми в настоящем веке пользуемся, не относим к Нему, то как можем ожидать от Него тех благ, которые обещаны в будущем? Не будем такими маловерными, а лучше будем искать прежде Царствiя Божiя, и сiя вся приложатся намъ, по слову Спасителя (Мф. 6, 33).
Лучше для нас презирать то, что не наше, т. е. временное, и преходящее и желать нашего, т. е. нетления и бессмертия. Ибо, когда будем нетленны и бессмертны, тогда удостоимся видимого Богосозерцания, подобно Апостолам при Божественнейшем Преображении и приобщимся превыше умного единения с Богом подобно небесным умам. Ибо будем подобны Ангелам и сынами Божиими, воскресенiя сынове суще (Лук. 20, 36).
О попечении о душе.
Человек по телу подобен зажженной свече. Свеча должна сгореть, и человек должен умереть. Но душа бессмертна, потому и попечение наше должно быть более о душе, нежели о теле: кая бо польза человeку, аще прiобрящетъ мiръ весь и отщетитъ душу свою или что дастъ человeкъ измeну за душу свою (Мк. 8, 36; Мф. 16, 26), за которую, как известно, ничто в мире не может быть выкупом? Если одна душа сама по себе драгоценнее всего мира и царства мирского, то несравненно дороже Царство Небесное. Душу же почитаем драгоценнее всего по той причине, как говорит Макарий Великий, что Бог ни с чем не благоволил сообщиться и соединиться своим духовным естеством, ни с каким видимым созданием, но с одним человеком, которого возлюбил более всех тварей Своих (Макарий Вел. Слово о свободе ума. Гл. 32).
Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Амвросий Медиоланский и прочие от юности до конца жизни были девственники; вся их жизнь была обращена на попечение о душе, а не о теле. Так и нам все старания должно иметь о душе; тело же подкреплять для того только, чтобы оно способствовало к подкреплению духа.
Чем должно снабдевать душу?
Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб ангельский, имже питаются души, Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири, что должно делать стоящему. От сего бывает просвещение в разуме, который изменяется изменением Божественным.
Надобно так себя обучить, чтобы ум как бы плавал в законе Господнем, которым руководствуясь, должно устроять и жизнь свою.
Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно. За одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставит человека Своею милостью, но исполнит его дара разумения.
Когда же человек снабдит душу свою словом Божиим, тогда исполняется разумением того, что есть добро и что есть зло.
Чтение слова Божия должно быть производимо в уединении для того, чтобы весь ум чтущего углублен был в истины Священного Писания и принимал от сего в себя теплоту, которая в уединении производит слезы; от сих человек согревается весь и исполняется духовных дарований, услаждающих ум и сердце паче всякого слова.
Телесный труд и упражнение в божественных писаниях, учит преп. Исаак Сирин, охраняют чистоту.
Пока не приимет Утешителя, человек имеет нужду в божественных писаниях, чтобы воспоминание о благих напечатлевалось в уме его и от непрестанного чтения обновлялось в нем стремление ко благу и охраняло душу его от тонких путей греха (Исаак Сир. Сл. 58).
Следует также снабдевать душу и познаниями о Церкви, как она от начала и доселе сохраняется, что терпела она в то или другое время,- знать же сие не для того, чтоб желать управлять людьми, но на случай могущих встретиться вопрошаний.
Более же всего оное делать должно собственно для себя, чтоб приобрести мир душевный, по учению Псаломника, миръ многъ любящимъ законъ Твой, Господи (Пс. 118, 165).
О мире душевном.
Ничто лучше есть во Христе мира, в нем же разрушается всякая брань воздушных и земных духов: нeсть бо наша брань къ крови и плоти, но къ началомъ и ко властемъ и къ мiродержителемъ тьмы вeка сего, къ духовомъ злобы поднебеснымъ (Ефес. 6, 12).
Признак разумной души, когда человек погружает ум внутрь себя и имеет делание в сердце. Тогда благодать Божия приосеняет его, и он бывает в мирном устроении, а посредством сего и в премирном: в мирном, т. е. с совестью благою, в премирном же, ибо ум созерцает в себе благодать Св. Духа, по слову Божию: въ мирe мeсто Его (Пс. 75, 3).
Можно ли, видя солнце чувственными очами, не радоваться? Но сколько радостнее бывает, когда ум видит внутренним оком Солнце правды Христа. Тогда воистину радуется радостью ангельскою; о сем и апостол сказал: наше житiе на небесeхъ есть (Фил. 3, 20).
Когда кто в мирном устроении ходит, тот как бы лжицею черпает духовные дары.
Святые отцы, имея мирное устроение и будучи осеняемы благодатью Божией, жили долго.
Когда человек придет в мирное устроение, тогда он может от себя и на других изливать свет просвещения разума; прежде же сего человеку надобно повторять сии слова Анны пророчицы: да не изыдетъ велерeчiе изъ устъ вашихъ (1 Цар. 2, 3), и слова Господни: лицемeре, изми первeе бревно изъ очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучецъ изъ очесе брата твоего (Мф. 7, 5).
Сей мир, как некое бесценное сокровище, оставил Господь наш Иисус Христос ученикам Своим пред смертью Своею, глаголя: миръ оставляю вамъ, миръ Мой даю Вамъ (Иоан. 14, 27). О нем также говорит и Апостол: и миръ Божiй, превосходяй всякъ умъ, да соблюдетъ сердца ваша и разумeнiя ваша о Христe Иисусe (Фил. 4, 7).
Если не вознерадит человек о потребностях мирских, то не может иметь мира души.
Мир душевный приобретается скорбями. Писание говорит: проидохомъ сквозe огнь и воду и извелъ еси ны в покой (Пс. 65, 12). Хотящим угодить Богу путь лежит сквозь многие скорби.
Ничто так и не содействует стяжанию внутреннего мира, как молчание и, сколько возможно, непрестанная беседа с собою и редкая с другими.
Итак мы должны все свои мысли, желания и действия сосредоточивать к тому, чтоб получить мир Божий и с Церковью всегда вопиять: Господи Боже нашъ! миръ даждь намъ (Ис. 26, 12).
О хранении мира душевного.
Такое упражнение может доставить человеческому сердцу тишину и соделать оное обителью для Самого Бога.
Образ такого безгневия мы видим на Григории Чудотворце, с которого в публичном месте жена некая блудница просила мзды, якобы за содеянный с нею грех; а он, на нее нимало не разгневавшись, кротко сказал некоему своему другу: даждь скоро ей цену, колико требует. Жена, только что прияла неправедную мзду, подверглась нападению беса; святый же отогнал от нее беса молитвою (Четьи Минеи, ноябрь 17, в житии его).
Ежели же невозможно, чтобы не возмутиться, то, по крайней мере, надобно стараться удерживать язык, по глаголу Псалмопевца: смятохся и не глаголахъ (Пс. 76, 5).
В сем случае сможем в образец себе взять св. Спиридона Тримифунтского и преп. Ефрема Сирина. Первый (Чет. Мин., дек. 12, в житии его) так перенес оскорбление: когда, по требованию царя греческого, входил он во дворец, то некто из слуг, в палате царской бывших, сочтя его за нищего, смеялся над ним, не пускал его в палату, а потом ударил и в ланиту; св. Спиридон, будучи незлобив, по слову
Господню, обратил ему и другую (Мф. 5, 39).
Преп. Ефрем (Чет. Мин., янв. 28, в житии его), постясь в пустыне, лишен был учеником пищи таким образом: ученик, неся ему пищу, сокрушил на пути, нехотя, сосуд. Преподобный, увидев печального ученика, сказал к нему: не скорби, брате, аще бо не восхоте приити к нам пища, то мы пойдем к ней; и пошел, сел при сокрушенном сосуде и, собирая снедь, вкушал ее: так был он безгневен.
А как побеждать гнев, сие можно видеть из жития великого Паисия (Чет. Мин., июня 19, в житии его), который явившегося ему Господа Иисуса Христа просил, дабы он освободил его от гнева; и рече ему Христос: аще гнев и ярость купно победити хощеши, ничесоже возжелай, ни возненавиди кого, ни уничижи.
Когда человек имеет большой недостаток в потребных для тела вещах, то трудно победить уныние. Но сие, конечно, к слабым душам относиться должно.
Для сохранения мира душевного также всячески должно избегать осуждения других. Неосуждением и молчанием сохраняется мир душевный: когда в таком устроении бывает человек, то получает Божественные откровения.
К сохранению душевного мира надобно чаще входить в себя и спрашивать: где я? При сем должно наблюдать, чтобы телесные чувства, особенно зрение, служили внутреннему человеку и не развлекали душу чувственными предметами: ибо благодатные дарования получают токмо те, кои имеют внутреннее делание и бдят о душах своих.
Святой Серафи м (в миру Про хор Мошни н) родился в 1759-ом году в Курске в купеческой семье. В 10-летнем возрасте он сильно заболел. Во время болезни он увидел во сне Божию Матерь, Которая обещала его исцелить. Несколько дней спустя в Курске совершали крестный ход с местной чудотворной иконой Божией Матери. Из-за плохой погоды крестный ход пошел кратким путем мимо дома Мошниных. После того, как мать приложила Серафима к чудотворному образу, он стал быстро выздоравливать. В юном возрасте ему пришлось помогать родителям в лавке, но торговля мало привлекала его. Юный Серафим любил читать жития святых, посещать храм и уединяться для молитвы.
В 18-летнем возрасте Серафим твердо решил принять монашество. Мать благословила его большим медным распятием, которое он носил всю жизнь поверх своей одежды. После этого он вступил в Саровскую обитель как послушник.
С первого же дня в обители исключительное воздержание в пище и сне составили отличительную особенность его жизни. Он ел один раз в день, да и то мало. По средам и пятницам ничего не ел. Испросив благословение у своего старца, он стал часто удаляться в лес для молитвы и богомыслия. Вскоре он снова сильно заболел и в течение трех лет большую часть времени вынужден был проводить лежа.
И снова его вылечила Пресвятая Дева Мария, Которая явилась ему в сопровождении нескольких святых. Указывая на преподобного Серафима, Пресвятая Дева сказала апостолу Иоанну Богослову: "Этот нашего рода." Потом коснувшись жезлом его бока, Она исцелила его.
Пострижение в монашеский чин состоялось в 1786-ом году (когда ему было 27 лет). Ему дали имя Серафим, что на еврейском значит "пламенный, жгучий." Вскоре его рукоположили в иеродиакона. Имя свое он оправдал необыкновенным молитвенным горением. Он все время, за исключением самого краткого отдыха, проводил в храме. Среди таких молитвенных и богослужебных трудов преп. Серафим удостоился видеть ангелов, сослужащих и поющих в храме. На литургии в Страстной четверг он увидел самого Господа Иисуса Христа в образе Сына Человеческого, шествующего в храм с небесными силами и благословляющего молящихся. Пораженный этим видением, преподобный долго не мог разговаривать.
В 1793-ем году преподобный Серафим был рукоположен во иеромонаха, после чего в течение года он ежедневно служил и причащался святых Таин. Потом святой Серафим стал удаляться в "дальнюю пустыньку" - в лесную глушь в пяти верстах от Саровской обители. Велико было совершенство, достигнутое им в это время. Дикие звери: медведи, зайцы, волки, лисицы и другие - приходили к хижине подвижника. Старица Дивеевской обители, Матрона Плещеева лично видела, как святой Серафим из своих рук кормил пришедшего к нему медведя. "Особенно чудным показалось мне тогда лицо великого старца. Оно было радостно и светло, как у ангела," - рассказывала она. Живя в своей пустыньке, преподобный Серафим однажды сильно пострадал от разбойников. Будучи очень крепким физически и имея при себе топор, преподобный Серафим им не противился. В ответ на требование денег и на угрозы, он опустил топор на землю, сложил крестообразно руки на груди и покорно отдался им. Они стали бить его по голове обухом его же собственного топора. Кровь полилась у него изо рта и из ушей, и он упал без сознания. После этого они принялись избивать его поленом, топтали ногами и тащили по земле. Они перестали его избивать лишь тогда, когда решили, что он умер. Единственное сокровище, которое разбойники нашли в его келье была икона Умиления Божией Матери, перед которой он всегда молился. Когда через какое-то время разбойников поймали и судили, преподобный заступился за них перед судьей. После избиения разбойниками преподобный Серафим остался сгорбленным на всю жизнь.
Вскоре после этого начинается столпнический период жизни преподобного Серафима, когда он проводил дни на одном камне близко к "пустыньке," а ночи - в гуще леса. Почти без перерыва он молился с воздетыми к небу руками. Такой подвиг его продолжался тысячу дней.
По особому видению Божией Матери под конец своей жизни преп. Серафим взял на себя подвиг старчества. Он начал принимать всех, приходящих к нему за советом и наставлением. Многие тысячи людей из самых разнообразных слоев и состояний стали посещать теперь старца, который обогащал их из своего духовного сокровища, приобретенного многолетними подвигами. Все встречали преп. Серафима кротким, радостным, вдумчиво задушевным. Приходящих он приветствовал словами: "Радость моя!" Многим он советовал: "Стяжи (приобрети) мирный дух, и вокруг тебя спасутся тысячи." Кто бы ни приходил к нему, всем старец кланялся до земли и благословляя, сам целовал руки. Он не нуждался, чтобы приходящие рассказывали ему о себе, но сам знал, что у кого на душе. Еще он говорил: "Веселость - не грех. Она отгоняет усталость, а от усталости ведь уныние бывает, и хуже его нет."
"Ах, если бы ты знал, - говорил он однажды иноку, - какая радость, какая сладость ожидает душу праведного на Небе, то ты решился бы во временной жизни переносить всякие скорби, гонения и клевету с благодарностью. Если бы самая эта келья наша была полна червей и если бы эти черви ели нашу плоть в течение всей здешней жизни, то со всяким желанием надобно бы на это согласиться, чтобы только не лишиться той небесной радости, которую уготовал Бог любящим Его."
Чудесный случай преображения облика святого описал близкий почитатель и ученик святого Серафима - Мотови лов. случилось зимой, в пасмурный день. Мотовилов сидел в лесу на пне. Святой Серафим сидел напротив него на корточках и говорил своему ученику о смысле христианской жизни, объяснял, зачем мы, христиане, живем на земле.
"Надо, чтобы Дух Святой вошел в сердце, - говорил он. - Все то хорошее, что мы делаем ради Христа, дает нам Духа Святого, но всего более молитва, которая всегда в наших руках."
"Батюшка, - ответил ему Мотовилов, - да как же я могу видеть благодать Духа Святого, как я могу знать, со мной Он или нет?"
Святой Серафим стал давать ему примеры из жизни святых и апостолов, но Мотовилов все не понимал. Тогда старец взял его крепко за плечо и сказал ему: "Оба мы теперь, батюшка, в Духе Божьем." Мотовилова как бы раскрылись глаза, и он увидел, что лицо старца светлее солнца. В сердце же своем Мотовилов ощутил радость и тишину, телу его было тепло, как летом, а вокруг них разливалось благоухание. Мотовилов ужаснулся этой необычайной перемене, а главное - тому, что лицо старца сияло, как солнце. Но святой Серафим сказал ему: "Не бойтесь, батюшка. Вам нельзя было бы и видеть меня, если бы Вы и сами теперь не были в полноте Духа Божьего. Благодарите же Господа за Его милость к нам."
Так Мотовилов понял и умом, и сердцем, что значит сошествие Святого Духа и преображение Им человека.
Тропарь: От ю ности Христа возлюби л еси , блаже нне, и Тому еди ному рабо тати пла менне вожделе в, непреста нною моли твою и трудо м в пусты не подвиза лся еси , умиле нным же се рдцем лю бовь Христо ву стяжа в, избра нник возлю блен Бо жия Ма тере яви лся еси . Сего ра ди вопие м ти: спаса й нас моли твами твои ми, Серафи ме преподо бне, о тче наш.
Бог есть огонь, согревающий и воспламеняющий сердца и утробы. Итак, если мы ощутим в сердцах своих холод, который от дьявола (ибо дьявол хладен), то призовем Господа: Он, придя, согреет наше сердце совершенной любовью не только к Нему, но и к ближним. И от лица Его теплоты убежит хлад ненавистника добра.
Где Бог, там нет зла. Все, происходящее от Бога, мирно, полезно и ведет человека к осуждению своих недостатков и смирению.
Бог являет нам Свое человеколюбие не только в тех случаях, когда мы делаем добро, но и когда оскорбляем Его грехами и гневим Его. Как долготерпеливо сносит Он наши беззакония! И когда наказывает, как милостиво наказывает! "Не называй Бога правосудным, - говорит преподобный Исаак, - ибо в делах твоих не видно Его правосудия. Правда, Давид называл Его и правосудным и правым, но Сын Божий показал нам, что Бог более благ и милостив. Где Его правосудие? Мы были грешниками, а Христос умер за нас" (Исаак Сирин, Слово 90).
Причины пришествия Христа
1. Любовь Божия к роду человеческому: "Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного" (Иоан. 3:16).
2. Восстановление в падшем человеке образа и подобия Божия.
3. Спасение душ человеческих: "Не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасен был через Него" (Иоан. 3:17).
Итак, мы, следуя цели Искупителя нашего Господа Иисуса Христа, должны жизнь свою вести согласно его Божественному учению, дабы через это спасти наши души.
Вера
Вера, согласно учению преподобного Антиоха, есть начало нашего соединения с Богом: истинно верующий есть камень храма Божия, уготованный для здания Бога Отца, вознесенный на высоту силой Иисуса Христа, т.е. крестом и помощью благодати Духа Святого.
"Вера без дел - мертва" (Иак. 2:26). Дела же веры суть: любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. Истинная вера не может оставаться без дел. Кто искренне верует, тот непременно творит и добрые дела.
Все, имеющие твердую надежду на Бога, возводятся к Нему и просвещаются сиянием вечного света.
Если человек не имеет излишнего попечения о себе из любви к Богу и для дел добродетели, зная, что Бог заботится о нем, то такая надежда есть истинная и мудрая. А если человек все упование свое возлагает на свои дела, к Богу же обращается с молитвой лишь тогда, когда его постигают непредвиденные беды, и он, не видя в собственных силах средств к от вращению их, начинает надеяться на помощь Божию, то такая надежда суетна и ложна. Истинная надежда ищет единого Царства Божия и уверена, что все нужное для временной жизни, непременно будет дано. Сердце не может иметь мира, пока не приобретет такой надежды. Она-то вполне умиротворяет его и вносит радость в него. О сей-то надежде сказали святейшие уста Спасителя: "Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас" (Мт. 11:28).
Стяжавший совершенную любовь к Богу пребывает в этой жизни так, как бы он не существовал. Ибо он считает себя чужим для видимого, с терпением ожидая невидимого. Он весь изменился в любовь к Богу и оставил все мирские привязанности.
Истинно любящий Бога считает себя странником и пришельцем на земле; ибо в нем стремление к Богу душой и умом созерцает только Его Одного.
Попечение о душе. Человек по телу подобен зажженной свече. Свеча должна сгореть, и человек должен умереть. Но душа его бессмертна, потому и попечение наше должно относиться более к душе, нежели к телу: "Какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? Или какой выкуп даст человек за душу свою" (Мт. 16:26), за которую, как известно, ничто в мире не может быть выкупом? Если одна душа сама по себе драгоценнее всего мира и царства мирского, то несравненно дороже Царство Небесное. Душу же почитаем драгоценнее всего по той причине, как говорит Макарий Великий, что Бог ни с чем не благоволил сообщиться и соединиться своим духовным естеством, ни с каким видимым созданием, но с одним человеком, которого возлюбил больше всех Своих созданий.
С ближними надо обходиться ласково, не делая даже и вида оскорбления. Когда мы отвращаемся от человека или оскорбляем его, тогда на наше сердце как бы камень ложится. Дух смущенного или унывающего человека надобно стараться ободрить словами любви.
Видя брата делающего грех, покрой его, как советует святой Исаак Сирин: "Простри ризу твою над согрешающим и покрой его."
В отношении к ближним мы должны быть как словом, так и мыслью чисты и ко всем равны; иначе жизнь нашу сделаем бесполезной. Мы должны любить ближнего не менее, как самих себя, согласно заповеди Господней: "Возлюби ближнего твоего, как самого себя" (Лк. 10:27). Но не так, чтобы любовь к ближним, выходя из границ умеренности, отвлекала нас от исполнения первой и главной заповеди любви к Богу, как и сам Господь наш Иисус Христос учит: "Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня" (Мт. 10:37).
Должно быть милостивым к убогим и странным, об этом много заботились великие светильники и Отцы Церкви. В отношении к этой добродетели мы должны всеми мерами стараться исполнить следующие заповеди Божии: "Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд" и "Милости хочу, а не жертвы" (Лук. 6:36; Мт. 9:13).Этим спасительным словам мудрые внимают, а неразумные не внимают; оттого и награда будет неодинакова, как сказано: "Кто сеет скупо, скупо и пожнет; а кто сеет щедро, щедро и пожнет" (2 Кор. 9:6).
Пример Петра Хлебодара, который за кусок хлеба, поданный нищему, получил прощение всех своих грехов (как это было показано ему в видении) да побудит нас быть милостивыми к ближним, - ибо и малая милостыня много способствует к получению Царства Небесного.
Подавать милостыню надо с душевным благорасположением, согласно учению святого Исаака Сирина: "Если дашь что-либо просящему, пусть веселие лица твоего предварит подаяние твое, и благими словами утешай скорбь его."
Не должно осуждать никого, хотя бы и собственными глазами ты видел кого согрешающим и коснеющим в нарушении заповедей Божиих, как сказано в слове Божием: "Не судите, да не судимы будете" (Мт. 7:1). "Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он или падает. И будет восстановлен, ибо силен Бог восставить его" (Рим. 14:4). Гораздо лучше всегда приводить себе на память слова апостольские: "Кто думает, что он стоит, берегись, чтобы не упасть" (1 Кор. 10:12).
Не должно питать злобы или ненависти к человеку враждующему против нас, но, напротив, надо любить его и, сколько можно, творить ему добро, следуя учению Господа нашего Иисуса Христа: "Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас" (Мт. 5:44). Итак, если мы будем, сколько есть сил, стараться все это исполнять, то можем надеяться, что в сердцах наших воссияет свет Божественный, озаряющий нам путь к горнему Иерусалиму.
Отчего мы осуждаем своих ближних? Оттого, что не стараемся познать самих себя. Кто занят познанием самого себя, тому некогда замечать недостатки других. Осуждай себя - и перестанешь осуждать других. Осуждай дурное дело, а самого делающего не осуждай. Самих себя должно считать самыми грешными из всех и всякое дурное дело прощать ближнему. Ненавидеть же надо только дьявола, который прельстил его. Случается же, что нам кажется, будто другой делает худо, а в самом деле, по благому намерению делающего, это хорошо. Притом дверь покаяния всем отверста, и неизвестно, кто прежде войдет в нее - ты ли, осуждающий, или осуждаемый тобой.
Желающему спастись должно всегда иметь сердце расположенное к покаянию и сокрушенное: "Жертва Богу - дух сокрушенный; сердце сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже" (Псал. 50:19).В таком сокрушении духа человек с легкостью может безбедно миновать все хитрые козни дьявола, которого все усилия направлены к тому, чтобы возмутить дух человека и в возмущении посеять свои плевелы (сорняки), по Евангельскому слову: "Господин, не доброе ли семя ты сеял на поле твоем? Откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: Враг человека сделал это" (Мт. 13:27-28). Когда же человек старается иметь сердце смиренное и хранит мир в мыслях, тогда все козни вражьи бывают бездейственны; ибо, где мир помыслов, там почивает Сам Бог: в мире, сказано, место Его (Псал. 75:2).
Мы всю жизнь своими грехопадениями оскорбляем величество Божие, а потому и должны всегда со смирением просить у Господа прощения грехов наших.
Начальник подвига и Спаситель наш Господь Иисус Христос перед выступлением на подвиг искупления рода человеческого укрепил Себя продолжительным постом. И все подвижники, приступая работать Господу, вооружали себя постом и не иначе вступали на путь крестный, как в подвиге поста. Самые успехи в подвижничестве измеряли они успехами в посте.
При всем том святые постники, к удивлению других, не знали расслабленности, но всегда пребывали бодрыми, сильными и готовыми к делу. Болезни между ними были редкими и жизнь их текла чрезвычайно продолжительно.
В то время, как плоть постящегося становится тонкой и легкой, духовная жизнь приходит в совершенство и открывает себя чудными явлениями. Тогда дух совершает свои действия как бы в бестелесном теле. Внешние чувства точно закрываются, и ум, отрешаясь от земного, возносится к небу и всецело погружается в созерцание духовного мира. Однако не всякий может наложить на себя строгое правило воздержания во всем и лишить себя всего, что может служить к облегчению немощей. "Кто может вместить, да вместит" (Мт. 19:12).
Пищи вкушать должно каждый день столько, чтобы тело, окрепнув, было другом и помощником душе к совершению добродетели: иначе может случиться, что при изнеможении тела и душа ослабеет. По пятницам и средам, особенно же в четыре постных периода, по примеру отцов пищу принимай однажды в день, - и Ангел Господень прилепится к тебе.
Надобно всегда терпеть и все, что бы ни случилось, принимать Бога ради с благодарностью. Наша жизнь - одна минута в сравнении с вечностью. И потому "нынешние временные страдания, - согласно апостолу, -- ничего не стоят в сравнении с той славой, которая откроется в нас" (Рим. 8:18).
В молчании переноси, когда оскорбляет тебя враг, и единому Господу открывай тогда свое сердце. Тому, кто унижает тебя или отнимает твою честь, всеми мерами старайся простить, по слову Евангелия: "От взявшего твое, не требуй назад" (Лк. 6:30).
Когда люди ругают нас, мы должны считать себя недостойными похвал, представляя, что если бы мы были достойны, то все кланялись бы нам. Мы всегда и перед всеми должны уничижать себя, следуя учению святого Исаака Сирина: "Уничижи себя и увидишь славу Божию в себе."
Тело есть раб души, а душа - царица. Потому часто бывает, что по милосердию Божию наше тело изнуряется болезнями. Из-за болезней же страсти слабеют, и человек приходит в себя. Кроме того, иногда и самая болезнь телесная рождается от страстей. Кто переносит болезнь с терпением и благодарностью, тому вменяется она в подвиг, или даже более его.
Один старец, страдавший водяной болезнью, говорил братьям, которые приходили к нему с желанием лечить его: "Отцы, молитесь, чтобы подобной болезни не подвергся мой внутренний человек. А что касается до настоящей болезни, то я прошу Бога, чтобы Он не вдруг освободил меня от нее, ибо поскольку внешний мой человек тлеет, постольку внутренний обновляется" (2 Кор. 4:16).
Душевный мир приобретается скорбями. Писание говорит: "Мы прошли через огонь и воду, и Ты вывел нас на покой" (Псал. 65:12). Хотящим угодить Богу путь лежит сквозь многие скорби. Как нам хвалить святых мучеников за страдания, которые претерпели они ради Бога, когда мы не можем стерпеть и горячки?
Ничто так не содействует стяжанию внутреннего мира, как молчание и, сколько возможно, непрестанная беседа с собой и редкая с другими.
Признак духовной жизни есть погружение человека внутрь себя и сокровенное делание в сердце своем.
Сей мир, как некое бесценное сокровище, оставил Господь наш Иисус Христос ученикам своим перед смертью Своей, говоря: "Мир оставляю вам, мир Мой даю вам" (Иоан. 14:27). О нем также говорит и апостол: "Мир Божий, который превыше всякого ума, да соблюдет сердца ваши и разумения ваши во Христе Иисусе" (Филип. 4:7); "Мир имейте со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа" (Евр. 12:14).
Итак, мы должны все свои мысли, желания и действия направлять к тому, чтобы получить мир Божий, и с Церковью всегда взывать: "Господи Боже наш, мир дай нам" (Ис. 26:12).
Надобно всеми мерами стараться сохранять мир душевный и не возмущаться от оскорблений от других. Для этого нужно всячески удерживаться от гнева, и посредством внимания оберегать ум и сердце от непристойных колебаний.
Оскорбления от других нужно переносить равнодушно и приучаться к такому расположению, как бы они не касались. Такое упражнение может доставить нашему сердцу тишину и сделать его обителью Самого Бога.
Образ такого незлобия мы видим в жизни святого Григория Чудотворца, от которого некая блудница всенародно требовала мзды, якобы за грех с ней сделанный. Он же, нимало не разгневавшись на нее, кротко сказал одному своему другу: дай скоро ей цену, которую требует. Женщина, как только приняла неправедную мзду, стала бесноваться. Тогда святитель, помолившись, изгнал из нее беса.
Если же невозможно, чтобы не возмутиться, то по крайней мере надобно удержать язык по слову Псалмопевца: "Я потрясен и не могу говорить" (Псал. 76:5).
В этом случае мы можем взять в образец себе святого Спиридона Тримифунского и преподобного Ефрема Сирина. Первый так перенес оскорбление: когда по требованию греческого царя он входил во дворец, то один из слуг, бывших в царской палате, сочтя его за нищего, смеялся над ним, не пускал в палату и даже ударил его по щеке. Святой Спиридон, будучи незлобив, обратил ему по слову Господню и другую (Мт. 5:39). Преподобный же Ефрем, живя в пустыне, раз лишен был пищи таким образом. Его ученик, неся пищу, нечаянно разбил по дороге сосуд. Преподобный, увидев ученика печальным, сказал ему: "Не скорби, брате. Если не захотела придти к нам пища, то мы пойдем к ней." Итак преподобный пошел, сел при разбитом сосуде и, собирая еду, вкушал ее. Так-то он был незлобив!
Для сохранения мира душевного также всячески должно избегать осуждения других. Снисхождением к брату и молчанием сохраняется мир душевный. Когда в таком устроении бывает человек, то получает божественные откровения.
Чтобы не впадать в осуждения ближних, должно внимать себе, ни от кого не принимать худых вестей и быть ко всему мертвым.
К сохранению душевного мира надобно чаще входить в себя и спрашивать: Где я? При сем должно наблюдать, чтобы телесные чувства, особенно зрение, служили внутреннему человеку, и не развлекали душу чувственными предметами, ибо благодатные дарования получают только те, которые имеют внутреннее делание и бдят о душах своих.
Ученикам, порывающимся брать на себя чрезмерные подвиги, преподобный Серафим говорил что безропотное и кроткое перенесение обид - это вериги наши и власяница. (Вериги - железные цепи и разные тяжести; власяница - толстая из грубой шерсти одежда.) Эти вещи некоторые подвижники носили для удручения своего тела.
Не должно предпринимать подвигов сверх меры, а стараться надо, чтобы друг - плоть наша - был бы верен и способен к творению добродетелей. Надобно идти средним путем, не уклоняясь ни вправо, ни влево (Притч. 4:27): духу давать духовное, а телу телесное, потребное для содержания временной жизни. Не должно также и общественной жизни отказывать в том, чего она законно требует от нас, по слову Писания: "Воздавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (Мт. 22:21).
Должно снисходить к душе своей в ее немощах и несовершенствах, и терпеть свои недостатки, как терпим недостатки ближних, но не облениться и непрестанно побуждать себя к лучшему.
Употребил ли ты много пищи или сделал другое что, сродное слабости человеческой, не возмущайся, не прибавляй вреда ко вреду; но мужественно, подвигнув себя к исправлению, старайся сохранить мир душевный по слову Апостола: "Блажен, кто не осуждает себя в том, что избирает" (Рим. 14:22). Тот же смысл заключают в себе и слова Спасителя: "Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное" (Мт. 18:3).
Всякий успех в чем-либо мы должны приписывать Господу и говорить с пророком: "Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу" (Псал. 13:9).
Мы непрестанно должны хранить сердце свое от непристойных помыслов и впечатлений, по слову писателя книги Притчей: "Больше всего хранимого храни сердце твое, потому что из него источники жизни" (Пр. 4:23).
От длительного хранения сердца рождается в нем чистота, для которой доступно видение Господа, по уверению вечной Истины: "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мт. 5:8).
Что есть лучшего в сердце, того мы без надобности не должны обнаруживать, ибо тогда только собранное остается в безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно как сокровище хранится во внутренности сердца. Не всем открывай тайны твоего сердца.
Когда человек примет что-либо Божественное, то радуется в сердце, а когда дьявольское, то входит в смущение.
Сердце христианина, приняв что-либо Божественное, не требует стороннего убеждения в том, что это от Господа, но самым тем действием убеждается, что восприятие его есть небесное, ибо ощущает в себе духовные плоды: "любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание" (Гал. 5:42). А дьявол, хотя бы преобразился и в Ангела света (2 Кор. 11:14), или представлял мысли самые благовидные, сердце все будет чувствовать какую-то неясность, волнение в мыслях и смятение чувств.
Дьявол, как лев, скрываясь в засаде своей (Псал. 9:30) тайно расставляет нам сети нечистых и нечестивых помыслов. Итак, немедленно, как только заметим их, надобно расторгать их посредством благочестивого размышления и молитвы.
Требуется подвиг и великая бдительность, чтобы во время пения псалмов ум наш согласовался с сердцем и устами, дабы в молитве нашей к фимиаму не примешивалось зловоние. Ибо Господь гнушается сердца с нечистыми помыслами.
Будем непрестанно, день и ночь, со слезами повергать себя перед лицом благости Божией, да очистит Он сердца наши от всякого злого помышления, чтобы мы могли достойно приносить Ему дары нашего служения. Когда мы не принимаем злые мысли, влагаемыми в нас дьяволом, мы творим добро.
Нечистый дух только на страстных имеет сильное влияние; а к очистившимся от страстей прикасается лишь со стороны, или внешне. Человеку в молодых летах нельзя не возмущаться от плотских помыслов. Но ему надо молиться Господу Богу, да потухнет в нем искра порочных страстей при самом начале. Тогда не усилится в нем пламень.
Излишнее попечение о делах житейских свойственно человеку неверующему и малодушному. И горе нам, если мы заботясь о себе, не утверждаемся надеждой нашей в Боге, пекущемся о нас! Если видимых благ, которыми в настоящем веке пользуемся, не относим к Нему, то как можем ожидать от Него тех благ, которые обещаны в будущем? Не будем такими маловерными, а лучше будем искать прежде Царства Божия, и все остальное приложится нам, - по слову Спасителя (Мт. 6:33).
Когда злой дух печали овладеет душой, тогда, наполнив ее горечью и неприятностью, не дает ей молиться с должным усердием, мешает чтению духовных писаний с надлежащим вниманием, лишает ее кротости и благодушия в обращении с ближними и рождает отвращение к всякой беседе. Ибо душа, наполненная печалью, делаясь как бы безумной и иступленной, не может спокойно ни принимать благого совета, ни кротко отвечать на задаваемые вопросы. Она убегает от людей, как бы от виновников ее смущения, не понимая, что причина болезни - внутри ее. Печаль есть червь сердца, грызущий рождающую его мать.
Кто победил страсти, тот победил и печаль. А одолеваемый страстями не избежит оков печали. Как больной виден по цвету лица, так одержимый страстью отличается печалью.
Кто любит мир, тому невозможно не печалиться. А презревший мир всегда весел. Как огонь очищает золото, так печаль ради Бога [покаяние] очищает греховное сердце.
Человек состоит из души и тела, а потому и жизненный путь его должен состоять из действий телесных и душевных - из деяния и созерцания.
Путь деятельной жизни составляют: пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и другие телесные подвиги, составляющие тесный и прискорбный путь, который по слову Божию, вводит в вечную жизнь (Мт. 7:14).
умозрительной жизни состоит в устремлении ума ко Господу Богу, в сердечном внимании, сосредоточенной молитве и в созерцании через такие упражнения духовных предметов.
Всякому, желающему вести духовный образ жизни, надо начать с деятельной жизни, а потом уже приступать к созерцательной, ибо без деятельной жизни и в созерцательную вести невозможно.
Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей и возводит нас на степень деятельного совершенства; а тем самым пролагает нам путь к созерцательной жизни. Ибо одни только очистившиеся от страстей и совершенные могут приступать к той другой жизни, как это можно увидеть из слов Священного Писания: "Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят" (Мт. 5:8), и из слов святого Григория Богослова: "К созерцанию могут безопасно приступать только совершенные по своей опытности."
Если нельзя найти наставника, который бы мог руководить нами на путь к созерцательной жизни, то в таком случае надо руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь велит нам учиться из него, говоря: "Исследуйте Писания, ибо вы думаете через них иметь жизнь вечную" (Иоан. 5:39).
Не должно оставлять деятельную жизнь и тогда, когда человек преуспел в ней настолько, что достиг созерцательной, ибо деятельная жизнь содействует умозрительной и возвышает ее.
Дабы принять и ощутить в сердце своем свет Христов, надо сколько возможно отвлечь себя от видимых дел. Предочистив душу покаянием и добрыми делами при искренней вере в Распятого, закрыв телесные очи, должно погрузить ум внутрь сердца и взывать, непрестанно призывая имя Господа нашего Иисуса Христа. Тогда, по мере усердия и горячности духа к Возлюбленному (Лк. 3:22), человек в призываемом имени находит услаждение, которое возбуждает жажду высшего просвещения.
Когда человек внутренне созерцает вечный свет, тогда его ум становится чистым и свободным от всяких чувственных представлений. Тогда, будучи весь углублен в созерцание несозданной красоты, забывает все чувственное, не хочет зреть и себя, но желает скрыться в сердце земли, только бы не лишиться сего истинного блага - Бога.
(из бесед с Мотовиловым)
Истинная цель нашей жизни христианской состоит в стяжании [получении, приобретении] Духа Святого Божьего. Пост же, и бдение, и молитва, и милостыня, и всякое Христа ради совершаемое доброе дело - это средства для стяжания Святого Духа Божьего. Только ради Христа совершаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа.
Некоторые говорят, что под недостатком елея у юродивых дев подразумевается недостаток у них жизненных добрых дел (притча о Десяти девах, Матф. 25:1-12). Такое понимание не вполне правильно. Какой же у них недостаток в добрых делах, когда они, хоть юродивыми, но все же девами называются? Ведь девство есть высочайшая добродетель, как состояние равноангельское, и могло бы служить заменой само по себе всех прочих добродетелей. Я, убогий, думаю, что у них именно благодати Всесвятого Духа Божьего не доставало. Совершая добродетели, девы эти по духовному своему неразумию, полагали, что в том-то и дело лишь христианское, чтобы одни добродетели делать. Сделали мы де добродетель и тем и дело Божие сотворили; а до того, получена ли была ими благодать Духа Божия, достигли ли они ее, им и дела не было... Оно-то, это стяжание (получение) Духа Святого, собственно и называется тем елеем, которого и недоставало у юродивых дев. За то они и названы юродивыми, что забыли о необходимом плоде добродетели, о благодати Духа Святого, без которого и спасения никому нет и быть не может, ибо: "Святым Духом всяка душа живится (оживляется) и чистотою возвышается, светлеет же Троическим единством священнотайне." Сам Дух Святый вселяется в души наши, и это то самое вселение в души наши Его, Вседержителя, и сопребывание с духом нашим Его Троического Единства и даруется лишь через усиленное с нашей стороны стяжание Духа Святого, которое и предуготовляет в душе и плоти нашей престол Божиему всетворческому с духом нашим сопребыванию,по непреложному слову Божиему: "Вселюсь в них и буду им Богом, и они будут Моим народом."
Вот это то и есть тот елей в светильниках у мудрых дев, который мог светло и продолжительно гореть, и девы те с этими горящими светильниками могли дождаться Жениха, пришедшего в полночь, и войти с ним в чертог радости. Юродивые же, видя, что угасают их светильники, хотя и пошли на торжище (рынок), да купят елея, не успели возвратиться вовремя, ибо двери уже были затворены. Торжище - жизнь наша, двери чертога брачного, затворенные и не допустившие к Жениху - смерть человеческая, девы мудрые и юродивые - души христианские; елей - не дела, но получаемая через них благодать Всесвятого Духа Божия, претворяющая от тления в нетление, от смерти душевной в жизнь духовную, от тьмы в свет, от вертепа существа нашего, где страсти привязаны, как скоты и звери, - в храм Божества, в пресветлый чертог вечного радования о Христе Иисусе.
Серафим Саровский, чудотворец, великий подвижник, один из самых почитаемых на Руси святых, родился в Курске 19 июля 1759 года, в купеческой семье Исидора и Агафии Мошниных. При крещении мальчика назвали Прохором.
В три года Прохор лишился отца. Незадолго до смерти Исидор взялся строить храм во имя преподобного Сергия, и эти труды после его смерти продолжила Агафья. Когда Прохору было семь лет, он вместе с матерью осматривал постройку и нечаянно сорвался с самого верха колокольни, но, по воле Божьей, остался цел и невредим.
В 10 лет Прохор очень тяжело заболел. В видении ему явилась Богородица и обещала посетить мальчика и даровать исцеление. Видение оказалось истинным. По Курску тогда крестным ходом несли чудотворную икону Божией Матери «Знамение». Когда ее проносили по улице, где жили Мошнины, пошел дождь, и икону пришлось проносить через их двор. Тогда Агафья вынесла Прохора из дома, и он приложился к иконе, после чего быстро пошел на поправку.
Прохор с детства любил читать божественные книги, изучал Священное Писание, не пропускал ни одного дня без посещения храма Божия. И когда юноше исполнилось семнадцать лет, он твердо решил посвятить свою жизнь служению Господу. Мать благословила его, и Прохор посвятил себя иноческой жизни.
Сначала юноша отправился на богомолье в Киево-Печерскую лавру, где один затворник, Досифей, благословил Прохора идти в Саровскую пустынь. И вот в 1778 году, в канун праздника Введения во храм Богоматери, Прохор Мошнин пришел в Саров. Его принял настоятель пустыни старец Пахомий, и Прохор сразу же предался иноческим подвигам.
Юный инок с усердием и любовью проходил все возлагаемые на него послушания, придерживался строгого поста, изучал божественные книги, первым приходил к службе. Получив у старцев благословение, он в свободное от послушания время уходил в лес, где ничто не отвлекало от молитвенного погружения в созерцание Бога.
Однажды Прохор сильно заболел, но отказался от предложенного братией лечения. Он возложил все упования на милость Божию. Его болезнь длилась три года, и когда состояние Прохора было крайне опасное, ему явилась Пресвятая Богородица и исцелила его. В скором времени после этого келья, где произошло чудесное исцеление, была снесена, а на ее месте возвели больничный корпус с храмом.
13 августа 1786 года, когда Прохору Мошнину шел 28-й год, он был пострижен в иноческий образ с наречением имени Серафим. В 1787 году преподобный был посвящен в сан иеродиакона. После этого в течение шести лет он непрерывно находился в служении, почти не тратя времени на сон и еду, – Бог давал Своему избраннику силы.
Однажды на страстной седьмице во время Божественной литургии преподобному Серафиму было видение: он узрел Господа Иисуса Христа во образе Сына Человеческого во славе, сияющего неизреченным светом и окруженного Небесными Силами: ангелами, архангелами, херувимами и серафимами. От западных церковных врат Спаситель шел по воздуху, остановился напротив амвона и благословил служащих и молящихся.
В 1793 году отец Серафим был рукоположен в сан иеромонаха. В 1794 году, с благословения старца Исаии, нового настоятеля, преподобный Серафим оставил обитель для безмолвного подвига. Его келья находилась в дремучем сосновом лесу, на берегу реки Саровки, и состояла из одной деревянной комнатки с печкой. Возле кельи преподобный устроил огород и пчельник, с которых и питался.
Одевался преподобный Серафим всегда крайне просто, а поверх одежды неизменно носил крест, которым мать когда-то благословила его на иноческое служение. Также преподобный никогда не расставался со святым Евангелием, которое хранил в заплечной сумке. Все время подвижник проводил в непрестанных молитвах и псалмопениях, чтении священных книг и телесных трудах. С молитвенными подвигами старец соединял и подвиг строгого поста. В начале своей отшельнической жизни преподобный Серафим питался сухим хлебом, но со временем еще более усугубил свой пост, отказавшись даже от хлеба и питаясь только овощами со своего огорода.
Накануне воскресных и праздничных дней преподобный Серафим приходил в Саровскую обитель, слушал вечерню, всенощное бдение или утреню, причащался Святых Тайн, а потом до вечерни принимал приходившую к нему со своими вопросами братию. После этого святой Серафим возвращался в свою пустынную келью. Всю первую неделю Великого Поста он проводил в монастыре, причащаясь Святых Тайн.
Во время своей отшельнической жизни старец претерпел немало искушений, но не ослабел в мужестве. Однажды грабители, встретив преподобного в лесу, стали требовать от него денег, которые будто бы приносят ему миряне. Преподобный ответил, что денег ни от кого не получает, но грабители не поверили и набросились на старца. Говорили, что Серафим обладал недюжинной физической силой, к тому же, с топором в руках, он мог бы защищаться, но старец опустил топор, сложил крестом на груди руки и сказал: «Делайте, что вам надобно». Грабители избили старца, связали и бросились в келью, но нашли там лишь икону и несколько картофелин. Поняв, что они напали на святого человека, злодеи в страхе убежали. Серафим же, очнувшись, выпутался из веревок, помолился о прощении грабителей и к утру добрался до обители. Восемь суток он пролежал в очень тяжелом состоянии. Врачи, которых пригласили монахи, нашли, что голова проломлена, ребра перебиты, по телу смертельные раны, и удивлялись, как старец остался жив после таких побоев.
И снова преподобному Серафиму было дивное видение: Пресвятая Богородица во славе, с апостолами Петром и Иоанном Богословом, явилась к его одру и произнесла в ту сторону, где находились врачи: «Что вы трудитесь?», а старцу сказала: «Сей от рода моего!» После этого видения преподобный отклонил лечение и предоставил свою жизнь Богу и Пресвятой Богородице. И в скором времени старец уже мог вставать с постели, чувствуя себя гораздо лучше. Пять месяцев он провел в обители, пока полностью не оправился от болезни, а затем снова возвратился в пустыню.
Много раз преподобный Серафим был искушаем и духом честолюбия – его неоднократно избирали в игумены и архимандриты разных монастырей, но он всегда твердо отклонял эти назначения, стремясь только к истинному подвижничеству.
Многие, слыша удивительные истории о жизни преподобного отца Серафима, приходили к нему за советом и наставлениями. Прозорливый старец видел, кто пришел к нему из любопытства, а кто по настоящему зову сердца, и тем, кто имел до него действительную духовную нужду, охотно помогал советами, наставлениями и духовными беседами.
Рассказывали, что даже дикие звери не нападали на преподобного Серафима, и многие, посещавшие старца в дальней пустыни, видели возле святого огромного медведя, которого он кормил из рук.
Три года преподобный Серафим провел в совершенном молчании; 1000 дней и 1000 ночей простоял он на камне, сходя с него только для принятия пищи. Все это время он, воздев руки к небу, молился Господу словами мытаря: «Боже, милостив буди мне, грешному!» Проходя трудный путь подвигов, отец Серафим изнемог, особенно страдали при этом ноги. И не будучи в силах приходить в монастырь в праздничные дни, для принятия Святых Тайн, преподобный в 1810 году, после шестнадцатилетнего пребывания в своей отшельнической келье, возвратился в монастырь, где принял новый подвиг – затворничества и молчания.
В затворе старец провел 17 лет. Первые 5 лет он никуда не выходил, и никто не видел преподобного, даже монах, приносивший ему скудную пищу. Затем старец открыл дверь своей кельи, и любой мог прийти к нему. В келье не было ничего, кроме иконы Богоматери с лампадой перед ней и обрубка пня, служившего старцу стулом. В сенях стоял дубовый гроб, и старец молился рядом с ним, постоянно готовясь к переходу от временной жизни к вечной.
Через 10 лет безмолвного затворничества преподобный Серафим прервал обед молчания, чтобы служить миру ниспосланными от Бога дарованиями учительства, прозорливства, чудес и исцелений, своим духовным руководством, молитвою, утешением и советами. Двери кельи старца стали открыты для всех – от ранней литургии до восьми часов вечера. Среди многочисленных посетителей святого Серафима были и простые люди, и знатные лица, и государственные деятели, и лица царской фамилии – никому преподобный не отказывал в своем совете и всех принимал с равной любовью.
Великий молитвенник земли Русской, святой преподобный Серафим Саровский имеет дерзновение испрашивать у Бога помощи нам, простым людям. Об этом говорит и вся его праведная жизнь, и светлая кончина, и чудеса, происходившие уже после его смерти. Еще до его официальной канонизации в народе верили в молитвы батюшки Серафима и прибегали к его помощи в трудных жизненных ситуациях.
Так, о чем просят Серафима Саровского в своих молитвах?
Еще при жизни батюшки Серафима после долгих его подвигов и трудов, когда, наконец, он по повелению Царицы Небесной вышел из затвора и стал принимать людей, приходящие к нему стали замечать, что старец обладает особыми дарами.
Одним из них был дар исцеления. К преподобному приходили люди совершенно разных сословий – и крестьяне, и дворяне, и военные. Были и те, кто, отчаявшись в медицинской помощи и истратив немалые средства на врачей, решил обратиться к старцу Серафиму.
Каждый, кто приходил к батюшке, уходил утешенным, получая огромную духовную пользу. Но те, кто страдал тяжкими болезнями или непонятными недугами (что врачи, порой, затруднялись даже диагноз поставить) – уходили радостными вдвойне. Они получали исцеление по молитве старца Серафима, и часто это кардинальным образом меняло всю их последующую жизнь!
Как же правильно помолиться святому? Именно этот вопрос волнует тех, кто ищет исцеления от своих болезней, разуверившись даже в современной медицине.
Молиться батюшке Серафиму можно имея страдание от любой болезни, или даже находясь в другой нужде. Например, просить помощи о заступничестве за детей, об устройстве на работу и многом другом. Но с другой стороны, в народе уже давно было подмечено, что чаще всего к преподобному прибегают те, кто страдает всевозможными болезнями ног и суставов, позвоночника и головными болями.
И это неспроста. Читая житие батюшки Серафима, мы можем увидеть, что именно эти болезни испытывал и святой. От многотрудных подвигов и стояния на камне у батюшки стали сильно болеть ноги. А еще ему довелось испытать на себе нападение разбойников, которые жестоко били святого по голове и спине – так, что он потом долго болел и выздоравливать стал лишь после исцеления, полученного от Самой Богородицы. Но даже после этого на всю жизнь он остался сгорбленным в спине и ходил, опираясь на мотыгу или посох.
Так вот, случаев, когда у людей проходили боли в спине, и исцелялись ноги – огромное количество! Люди молились и у мощей святого и на его источнике – и получали исцеление.
В зависимости от вашей нужды, вы можете взять за правило читать молитву батюшке Серафиму каждый день. Если же чувствуете нужду в более сильной молитве, возьмитесь читать акафист Серафиму Саровскому.
Акафист – это особое молитвенное правило, составленное из кондаков и икосов, и заканчивающееся молитвами святому. Акафисты, как правило, читают накануне праздника – дня чествования святого, или когда хотят сугубо помолиться святому. Сам батюшка Серафим при жизни часто читал акафисты Господу, Богородице и разным святым, и тому есть свидетельства очевидцев.
Бывает, что обстоятельства требуют от нас весьма серьезного молитвенного правила. В такие моменты некоторые берут на себя «малый подвиг» и читают акафист 40 дней подряд.
Если вы находитесь именно в такой ситуации и ищите помощи у батюшки Серафима, то также можете читать акафист Серафиму Саровскому ежедневно в течение 40 дней. Кого смущает такое правило, может подкрепить свое решение благословением священника вашего храма.
Когда заходит речь о молитве Серафиму Саровскому, многих интересует не только молитва святому, но и то правило, которое он давал мирянам. О том, что такое правило существовало, мы можем прочитать в житие батюшки.
«Многие, приходя к о. Серафиму, сетовали, что они мало молятся Богу, и не всегда читают даже необходимые дневные молитвы. Иные говорили, что делают это по безграмотности, другие – по недосугу. О. Серафим завещал таким людям следующее молитвенное правило:
“Вставши от сна, всякий христианин, став пред св. иконами, пусть прочитает молитву Господню: Отче наш – трижды; в честь Пресвятой Троицы, потом песнь Богородице: Богородице, Дево, радуйся – также трижды и, наконец, Символ веры: Верую во Единаго Бога – единожды.
Совершив это правило, всякий христианин пусть занимается своим делом, на которое поставлен или призван. Вовремя же работы дома или на пути куда-нибудь пусть читает тихо: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго или грешную; а если окружают его другие, то, занимаясь делом, пусть говорит умом только это: Господи, помилуй и продолжай до обеда.
Пред самым же обедом пусть совершает вышепоказанное утреннее правило. После обеда, исполняя своё дело, всякий христианин пусть читает также тихо: Пресвятая Богородице, спаси мя грешнаго, и это пусть продолжает до самого сна.
Когда случится ему проводить время в уединении, то пусть читает он: Господи Иисусе Христе, Богородицею помилуй мя грешнаго или грешную.
Отходя же ко сну, всякий христианин пусть опять прочитает вышепоказанное утреннее правило, т.е. трижды «Отче наш», трижды Богородице и однажды «Символ веры». После того пусть засыпает, оградив себя крестным знамением”.
При жизни к Серафиму Саровскому приходило много страждущих, ищущих наставлений. И они обязательно получали его. Но были и те, кто от всего сердца хотел узреть батюшку своими глазами и услышать его голос даже не имея каких-то серьезных проблем. Но даже для них старец находил слова утешения, давая общие советы, которые помогали всем, вне зависимости от жизненных обстоятельств.
И самое главное, по мнению батюшки – это должна была быть каждодневная память о Боге. Для этого он рекомендовал непрестанно призывать в сердце имя Божие, повторяя молитву Иисусову: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго».
“В этом да будет,- говорил он, – всё твоё внимание и обучение! Ходя и сидя, делая и в церкви до начала богослужения стоя, входя и исходя, сиё непрестанно содержи на устах и в сердце твоём. С призыванием таким образом имени Божия ты найдёшь покой, достигнешь чистоты духовной и телесной и вселится в тебя Св. Дух, Источник всех благ, и управит Он тебя во святыне, во всяком благочестии и чистоте”.
В завершение статьи хотелось бы лишний раз напомнить о сердечности святого. Будучи великим молитвенником, добровольно взявшим на себя большое количество подвигов ради Христа, он тем паче понимал слабую природу человеческую и нерешительность большинства людей. Потому и давал такое молитвенное правило, которое действительно было многим по силам.
Татьяна Страхова
Бог есть огнь, согревающий и воспламеняющий сердца и утробы. Итак, если мы ощутим в сердцах своих хлад, который от диавола, ибо диавол хладен, то призовем Господа, и Он пришед согреет нашесердце совершенною любовью не только к Нему, но и к ближнему. И от лица теплоты изгонится хлад доброненавистника.
Отцы написали, когда их спрашивали: ищи Господа, но не испытуй, где живет.
Где Бог, там нет зла. Все происходящее от Бога мирно и полезно и приводит человека к смирению и самоосуждению.
Бог являет нам Свое человеколюбие не только тогда, когда мы делаем добро, но и когда оскорбляем и прогневляем Его. Как долготерпеливо сносит Он наши беззакония! И когда наказывает, как благоутробно наказывает!
Не называй Бога правосудным, говорит преп. Исаак, ибо в делах твоих не видно Его правосудия. Если Давид и называл Его правосудным и правым, но Сын Его показал нам, что Он более благ и милостив. Где Его правосудие? Мы были грешники и Христос умер за нас (Исаак Сир. сл. 90).
Поколику совершенствуется человек перед Богом, потолику вслед Его ходит; в истинном же веке Бог являет ему лицо Свое. Ибо праведные, по той мере, как входят в созерцание Его, зрят образ как в зерцале, а там зрят явление истины.
Если не знаешь Бога, то невозможно, чтобы возбудилась в тебе и любовь к Нему; и не можешь любить Бога, если не увидишь Его. Видение же Бога бывет от познания Его: ибо созерцание Его не предшествует познанию Его.
О делах Божиих не должно рассуждать по насыщении чрева: ибо в наполненном чреве нет видения таин Божиих.
Причины пришествия в мир Иисуса Христа, Сына Божия, суть:
1. Любовь Божия к роду человеческому: тако бо возлюби Бог мир, яко и Сына Своего единороднаго дал есть (Иоан. 3:16).
2. Восстановление в падшем человеке образа и подобия Божия, как о сем воспевает Св. Церковь (1-й канон на Рожд. Госп. песнь I): Истлeвша преступлением по Божию образу бывшаго, всего тления суща, лучшия отпадша Божественныя жизни, паки обновляетъ мудрый Содeтель.
3. Спасение душ человеческих: не посла бо Бог Сына Своего въ мiр, да судит мiрови, но да спасется Им мiр (Иоан. 3:17).
Итак мы, следуя цели Искупителя нашего Господа Иисуса Христа, должны жизнь свою препровождать согласно Его Божественному учению, дабы чрез сие получить спасение душам нашим.
Прежде всего должно веровать в Бога, яко есть и взыскающимъ Его мздовоздаятель бываетъ (Евр. 11:6).
Вера, по учению преп. Антиоха, есть начало нашего соединения с Богом: истинно верующий есть камень храма Божия, уготованный для здания Бога Отца, вознесенный на высоту силою Иисуса Христа, т. е. крестом, помощью вервия, т. е. благодати Духа Святаго.
Вeра безъ дeлъ мертва есть (Иак. 2:26); а дела веры суть: любовь, мир, долготерпение, милость, смирение, несение креста и жизнь по духу. Только такая вера вменяется в правду. Истинная вера не может быть без дел: кто истинно верует, тот непременно имеет и дела.
Все, имеющие твердую надежду на Бога, возводятся к Нему и просвещаются сиянием вечного света.
Если человек не имеет вовсе никакого попечения о себе ради любви к Богу и дел добродетели, зная, что Бог печется о нем,- таковая надежда есть истинная и мудрая. А если человек сам печется о своих делах и обращается с молитвою к Богу лишь тогда, когда уже постигают его неизбежные беды, и в собственных силах не видит он средств к отвращению их и начинает надеяться на помощь Божию,- такая надежда суетна и ложна. Истинная надежда ищет единаго Царствия Божия и уверена, что все земное, потребное для жизни временной, несомненно дано будет. Сердце не может иметь мира, доколе не стяжет сей надежды. Она умиротворит его и вольет в него радость. О сей-то надежде сказали достопокланяемые и святейшие уста: прiидите ко Мнe вси труждающiися и обремененнiи, и Азъ упокою вы (Мф. 11:28), т. е. надейся на Меня и утешишься от труда и страха.
В Евангелии от Луки сказано о Симеоне: и бe ему обeщанно Духомъ Святымъ не видeти смерти, прежде даже не видитъ Христа Господня (Лук. 2:26). И он не умертвил надежды своей, но ждал вожделенного Спасителя мира и, с радостью приняв Его на руки свои, сказал: ныне отпущаеши меня, Владыко, идти в вожделенное для меня Царствие Твое, ибо я получил надежду мою – Христа Господня.
Стяжавший совершенную любовь к Богу существует в жизни сей так, как бы не существовал. Ибо считает себя чужим для видимого, с терпением ожидая невидимого. Он весь изменился в любовь к Богу и забыл всякую другую любовь.
Кто любит себя, тот любить Бога не может. А кто не любит себя ради любви к Богу, тот любит Бога.
Истинно любящий Бога считает себя странником и пришельцем на земли сей; ибо душою и умом в своем стремлении к Богу созерцает Его одного.
Душа, исполненная любви Божией, во время исхода своего из тела, не убоится князя воздушного, но со Ангелами возлетит, как бы из чужой страны на родину.
Излишнее попечение о вещах житейских свойственно человеку неверующему и малодушному. И горе нам, если мы, заботясь сами о себе, не утверждаемся надеждою нашею в Боге, пекущемся о нас! Если видимых благ, которыми в настоящем веке пользуемся, не относим к Нему, то как можем ожидать от Него тех благ, которые обещаны в будущем? Не будем такими маловерными, а лучше будем искать прежде Царствiя Божiя, и сiя вся приложатся намъ, по слову Спасителя (Мф. 6:33).
Лучше для нас презирать то, что не наше, т. е. временное, и преходящее и желать нашего, т. е. нетления и бессмертия. Ибо, когда будем нетленны и бессмертны, тогда удостоимся видимого Богосозерцания, подобно Апостолам при Божественнейшем Преображении и приобщимся превыше умного единения с Богом подобно небесным умам. Ибо будем подобны Ангелам и сынами Божиими, воскресенiя сынове суще (Лук. 20:36).
Человек по телу подобен зажженной свече. Свеча должна сгореть, и человек должен умереть. Но душа бессмертна, потому и попечение наше должно быть более о душе, нежели о теле: кая бо польза человeку, аще прiобрящетъ мiръ весь и отщетитъ душу свою или что дастъ человeкъ измeну за душу свою (Мк. 8:36; Мф. 16:26), за которую, как известно, ничто в мире не может быть выкупом? Если одна душа сама по себе драгоценнее всего мира и царства мирского, то несравненно дороже Царство Небесное. Душу же почитаем драгоценнее всего по той причине, как говорит Макарий Великий, что Бог ни с чем не благоволил сообщиться и соединиться своим духовным естеством, ни с каким видимым созданием, но с одним человеком, которого возлюбил более всех тварей Своих (Макарий Вел. Слово о свободе ума. Гл. 32).
Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Кирилл Александрийский, Амвросий Медиоланский и прочие от юности до конца жизни были девственники; вся их жизнь была обращена на попечение о душе, а не о теле. Так и нам все старания должно иметь о душе; тело же подкреплять для того только, чтобы оно способствовало к подкреплению духа.
Душу снабдевать надобно словом Божиим: ибо слово Божие, как говорит Григорий Богослов, есть хлеб ангельский, имже питаются души, Бога алчущие. Всего же более должно упражняться в чтении Нового Завета и Псалтири, что должно делать стоящему. От сего бывает просвещение в разуме, который изменяется изменением Божественным.
Надобно так себя обучить, чтобы ум как бы плавал в законе Господнем, которым руководствуясь, должно устроять и жизнь свою.
Очень полезно заниматься чтением слова Божия в уединении и прочитать всю Библию разумно. За одно таковое упражнение, кроме других добрых дел, Господь не оставит человека Своею милостью, но исполнит его дара разумения.
Когда же человек снабдит душу свою словом Божиим, тогда исполняется разумением того, что есть добро и что есть зло.
Чтение слова Божия должно быть производимо в уединении для того, чтобы весь ум чтущего углублен был в истины Священного Писания и принимал от сего в себя теплоту, которая в уединении производит слезы; от сих человек согревается весь и исполняется духовных дарований, услаждающих ум и сердце паче всякого слова.
Телесный труд и упражнение в божественных писаниях, учит преп. Исаак Сирин, охраняют чистоту.
Пока не приимет Утешителя, человек имеет нужду в божественных писаниях, чтобы воспоминание о благих напечатлевалось в уме его и от непрестанного чтения обновлялось в нем стремление ко благу и охраняло душу его от тонких путей греха (Исаак Сир. Сл. 58).
Следует также снабдевать душу и познаниями о Церкви, как она от начала и доселе сохраняется, что терпела она в то или другое время,- знать же сие не для того, чтоб желать управлять людьми, но на случай могущих встретиться вопрошаний.
Более же всего оное делать должно собственно для себя, чтоб приобрести мир душевный, по учению Псаломника, миръ многъ любящимъ законъ Твой, Господи (Пс. 118:165).
Ничто лучше есть во Христе мира, в нем же разрушается всякая брань воздушных и земных духов: нeсть бо наша брань къ крови и плоти, но къ началомъ и ко властемъ и къ мiродержителемъ тьмы вeка сего, къ духовомъ злобы поднебеснымъ (Ефес. 6:12).
Признак разумной души, когда человек погружает ум внутрь себя и имеет делание в сердце. Тогда благодать Божия приосеняет его, и он бывает в мирном устроении, а посредством сего и в премирном: в мирном, т. е. с совестью благою, в премирном же, ибо ум созерцает в себе благодать Св. Духа, по слову Божию: въ мирe мeсто Его (Пс. 75:3).
Можно ли, видя солнце чувственными очами, не радоваться? Но сколько радостнее бывает, когда ум видит внутренним оком Солнце правды Христа. Тогда воистину радуется радостью ангельскою; о сем и апостол сказал: наше житiе на небесeхъ есть (Фил. 3:20).
Когда кто в мирном устроении ходит, тот как бы лжицею черпает духовные дары.
Святые отцы, имея мирное устроение и будучи осеняемы благодатью Божией, жили долго.
Когда человек придет в мирное устроение, тогда он может от себя и на других изливать свет просвещения разума; прежде же сего человеку надобно повторять сии слова Анны пророчицы: да не изыдетъ велерeчiе изъ устъ вашихъ (1 Цар. 2:3), и слова Господни: лицемeре, изми первeе бревно изъ очесе твоего: и тогда узриши изъяти сучецъ изъ очесе брата твоего (Мф. 7:5).
Сей мир, как некое бесценное сокровище, оставил Господь наш Иисус Христос ученикам Своим пред смертью Своею, глаголя: миръ оставляю вамъ, миръ Мой даю Вамъ (Иоан. 14:27). О нем также говорит и Апостол: и миръ Божiй, превосходяй всякъ умъ, да соблюдетъ сердца ваша и разумeнiя ваша о Христe Иисусe (Фил. 4:7).
Если не вознерадит человек о потребностях мирских, то не может иметь мира души.
Мир душевный приобретается скорбями. Писание говорит: проидохомъ сквозe огнь и воду и извелъ еси ны в покой (Пс. 65:12). Хотящим угодить Богу путь лежит сквозь многие скорби.
Ничто так и не содействует стяжанию внутреннего мира, как молчание и, сколько возможно, непрестанная беседа с собою и редкая с другими.
Итак мы должны все свои мысли, желания и действия сосредоточивать к тому, чтоб получить мир Божий и с Церковью всегда вопиять: Господи Боже нашъ! миръ даждь намъ (Ис. 26:12).
Такое упражнение может доставить человеческому сердцу тишину и соделать оное обителью для Самого Бога.
Образ такого безгневия мы видим на Григории Чудотворце, с которого в публичном месте жена некая блудница просила мзды, якобы за содеянный с нею грех; а он, на нее нимало не разгневавшись, кротко сказал некоему своему другу: даждь скоро ей цену, колико требует. Жена, только что прияла неправедную мзду, подверглась нападению беса; святый же отогнал от нее беса молитвою (Четьи Минеи, ноябрь 17, в житии его).
Ежели же невозможно, чтобы не возмутиться, то, по крайней мере, надобно стараться удерживать язык, по глаголу Псалмопевца: смятохся и не глаголахъ (Пс. 76: 5).
В сем случае сможем в образец себе взять св. Спиридона Тримифунтского и преп. Ефрема Сирина. Первый (Чет. Мин., дек. 12, в житии его) так перенес оскорбление: когда, по требованию царя греческого, входил он во дворец, то некто из слуг, в палате царской бывших, сочтя его за нищего, смеялся над ним, не пускал его в палату, а потом ударил и в ланиту; св. Спиридон, будучи незлобив, по слову Господню, обратил ему и другую (Мф. 5:39).
Преп. Ефрем (Чет. Мин., янв. 28, в житии его), постясь в пустыне, лишен был учеником пищи таким образом: ученик, неся ему пищу, сокрушил на пути, нехотя, сосуд. Преподобный, увидев печального ученика, сказал к нему: не скорби, брате, аще бо не восхоте приити к нам пища, то мы пойдем к ней; и пошел, сел при сокрушенном сосуде и, собирая снедь, вкушал ее: так был он безгневен.
А как побеждать гнев, сие можно видеть из жития великого Паисия (Чет. Мин., июня 19, в житии его), который явившегося ему Господа Иисуса Христа просил, дабы он освободил его от гнева; и рече ему Христос: аще гнев и ярость купно победити хощеши, ничесоже возжелай, ни возненавиди кого, ни уничижи.
Когда человек имеет большой недостаток в потребных для тела вещах, то трудно победить уныние. Но сие, конечно, к слабым душам относиться должно.
Для сохранения мира душевного также всячески должно избегать осуждения других. Неосуждением и молчанием сохраняется мир душевный: когда в таком устроении бывает человек, то получает Божественные откровения.
К сохранению душевного мира надобно чаще входить в себя и спрашивать: где я? При сем должно наблюдать, чтобы телесные чувства, особенно зрение, служили внутреннему человеку и не развлекали душу чувственными предметами: ибо благодатные дарования получают токмо те, кои имеют внутреннее делание и бдят о душах своих.
Мы неусыпно должны хранить сердце свое от непристойных помыслов и впечатлений, по слову Приточника: всякимъ храненiемъ блюди твое сердце отъ сихъ бо исходища живота (Притч. 4:23).
От бдительного хранения сердца раждается в нем чистота, для которой доступно видение Господа, по уверению вечной Истины: Блажени чистiи сердцемъ, яко тiи Бога узрятъ (Мф. 5:8).
Что втекло в сердце лучшего, того мы без надобности выливать не должны; ибо тогда только собранное может быть в безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно, как сокровище, хранится во внутренности сердца.
Сердце тогда только кипит, будучи возжигаемо огнем Божественным, когда в нем есть вода живая; когда же вся выльется, то оно хладеет, и человек замерзает.
Мы должны быть чисты от помыслов нечистых, особенно когда приносим молитву Богу, ибо несть согласия между смрадом и благовонием. Где бывают помыслы, там и сложение с ними. Итак должно отражать первое нападение греховных помыслов и рассеивать их от земли сердца нашего. Пока дети вавилонские, т. е. помыслы злые, еще младенцы, должно разбивать и сокрушать их о камень, который есть Христос; особенно же три главные страсти: чревоугодие, сребролюбие и тщеславие, которыми старался диавол искушать даже Самого Господа нашего в конце подвига Его в пустыне.
Диавол, как лев, скрываясь въ оградe своей (Пс. 9:30), тайно раставляет нам сети нечистых и нечистивых помыслов. Итак немедленно, как только увидим, надобно расторгать их посредством благочестивого размышления и молитвы.
Требуется подвиг и великая бдительность, чтобы во время псалмопения ум наш согласовался с сердцем и устами, дабы в молитве нашей к фимиаму не примешивалось зловоние. Ибо Господь гнушается сердцем с нечистыми помыслами.
Будем непрестанно, день и ночь, со слезами повергать себя пред лицем благости Божией, да очистит Он сердца наши от всякого злого помышления, чтобы мы достойно могли проходить путь звания нашего и чистыми руками приносить Ему дары служения нашего.
Ежели мы не согласны со влагаемыми от диавола злыми помышлениями, то мы добро творим. Нечистый дух только на страстных имеет сильное влияние; а к очистившимся от страстей приражается только со стороны, или внешне.
Человеку в младых летах можно ли не возмущаться от плотских помыслов? Но должно молиться Господу Богу, да потухнет искра порочных страстей при самом начале. Тогда не усилится в человеке пламень страстей.
Когда человек приимет что-либо божественное, то в сердце радуется; а когда диавольское, то смущается.
Сердце христианское, приняв что-либо божественное, не требует еще другого со стороны убеждения в том, точно ли сие от Господа; но самым тем действием убеждается, что оно небесное: ибо ощущает в себе плоды духовные: любы, радость, миръ, долготерпeнiе, благость, милосердiе, вeру, кротость, воздержанiе (Гал. 5:22).
Напротив же, хотя бы диавол преобразился и во ангела светла (2 Кор. 11:14), или представлял мысли благовидные; однако сердце все чувствует какую-то неясность и волнение в мыслях. Что объясняя, св. Макарий Египетский говорит: хотя бы (сатана) и светлые видения представлял, благаго обаче действия подати отнюдь не возможет: чрез что и известный знак его дел бывает (Слово 4, гл. 13).
Итак, из сих разнообразных действий сердечных может человек познать – что есть божественное и что диавольское, как о сем пишет св. Григорий Синаит: от действа убо возможеши познати воссиявый свет в душе твоей, Божий ли есть или сатанин (Добротолюбие, ч. I, Григорий Син. О безмолвии).
Желающему спастися всегда должно иметь сердце к покаянию расположенное и сокрушенное, по Псаломнику: жертва Богу духъ сокрушенъ, сердце сокрушенно и смиренно Богъ не уничижитъ (Пс. 50:19). В каковом сокрушении духа человек удобно может безбедно проходить сквозь хитрые козни гордого диавола, коего все тщание состоит в том, чтобы возмутить дух человеческий и в возмущении посеять свои плевелы, по словеси Евангельскому: Господи, не доброе ли сeмя сeялъ еси на селe Твоемъ? Откуда убо имать плевелы? Онъ же рече: врагъ человeковъ сiе сотвори (Мф. 13:27-28).
Когда же человек старается в себе иметь сердце смиренное и мысль невозмущенную, но мирную, тогда все козни вражии бывают бездейственны, ибо где мир помыслов, там почивает Сам Господь Бог – въ мирe мeсто Его (Пс. 75:3).
Начало покаяния происходит от страха Божия и внимания, как говорит мученик Вонифатий (Чет. Мин., дек. 19, в житии его): страх Божий отец есть внимания, а внимание – матерь внутреннего покоя, той бо раждает совесть, которая сие творит, да душа, якоже в некоей воде чистой и не возмущенной, свою зрит некрасоту и тако раждаются начатки и корень покаяния.
Мы во всю жизнь свою грехопадениями своими оскорбляем величество Божие, а потому и должны всегда смиряться пред Ним, прося оставления долгов наших.
Можно ли облагодатствованному человеку по падении восстать?
Можно, по Псаломнику: превратихся пасти и Господь прiятъ мя (Пс. 117:13), ибо когда Нафан пророк обличил Давида во грехе его, то он, покаявшись, тут же получил прощение (2 Цар. 12:13).
К сему примером служит и пустынник оный, который пошедши за водою, на источнике впал в грех с женою, и возвратясь в келью, сознав свое согрешение, паки начал провождать жизнь подвижническую, как и прежде, не вняв советам врага, представлявшего ему тяжесть греха и отводившего его от подвижнической жизни. О сем случае Бог открыл некоему отцу и велел впадшего в грех брата ублажить за таковую победу над диаволом.
Когда мы искренно каемся в грехах наших и обращаемся ко Господу нашему Иисусу Христу всем сердцем нашим, Он радуется нам, учреждает праздник и созывает на него любезные Ему силы, показывая им драхму, которую Он обрел паки, т. е. царский образ Свой и подобие. Возложив на рамена заблудшую овцу, Он приводит ее к Отцу Своему. В жилищах всех веселящихся Бог водворяет и душу покаявшегося вместе с теми, которые не отбегали от Него.
Итак, не вознерадим обращаться к благоутробному Владыке нашему скоро и не предадимся беспечности и отчаянию ради тяжких и бесчисленных грехов наших. Отчаяние есть совершеннейшая радость диаволу. Оно есть грeхъ къ смерти, как гласит Писание (1 Иоан. 5:16).
Покаяние во грехе, между прочим, состоит в том, чтобы не делать его опять.
Как всякой болезни есть врачевание, так и всякому греху есть покаяние.
Итак несомненно приступай к покаянию, и оно будет ходатайствовать за тебя пред Богом.
Истинно решившие служить Господу Богу должны упражняться в памяти Божией и непрестанной молитве к Иисусу Христу, говоря умом: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго.
Таковым упражнением, при охранении себя от рассеяния и при соблюдении мира совести, можно приблизиться к Богу и соединиться с Ним. Ибо, по словам св. Исаака Сирина, кроме непрестанной молитвы, мы приблизиться к Богу не можем (Слово 69).
Образ молитвы весьма хорошо расположил св. Симеон Новый Богослов (Доброт., ч. I). Достоинство же оной очень хорошо изобразил св. Златоуст: велие, говорит он, есть оружие молитва, сокровище неоскудно, богатство никогда не иждиваемо, пристанище безволненно, тишины вина и тьмам благих корень, источник и мати есть (Марг. сл. 5, О непостижимом).
В церкви на молитве стоять полезно с закрытыми очами во внутреннем внимании; открывать же очи разве тогда, когда уныешь, или сон будет отягощать тебя и склонять к дреманию; тогда очи обращать должно на образ и на горящую пред ним свещу.
Если в молитве случится плениться умом в расхищение мыслей, тогда должно смириться пред Господом Богом и просить прощения, говоря: согреших, Господи, словом, делом, помышлением и всеми моими чувствы.
Посему всегда должно стараться, чтоб не предавать себя рассеянию мыслей, ибо чрез сие уклоняется душа от памяти Божией и любви Его по действию диавола, как св. Макарий говорит: все супостата нашего тщание сие есть да мысль нашу от памятования о Боге и страха и любви отвратит (Сл. 2, гл. 15).
Когда же ум и сердце будут соединены в молитве и помыслы души не рассеяны, тогда сердце согревается теплотою духовною, в которой воссиявает свет Христов, исполняя мира и радости всего внутреннего человека.
Все святые и отрекшиеся от мира иноки во всю жизнь свою плакали в чаянии вечного утешения, по уверению Спасителя мира: блажени плачущiи, яко тiи утeшатся (Мф. 5:4).
Так и мы должны плакать о оставлении грехов наших. К сему да убедят нас слова Порфироносного: ходящiи хождаху и плакахуся, метающе сeмена своя: грядуще же прiидутъ радостiю, вземлюще рукояти своя (Пс. 125:6), и слова св. Исаака Сирина: омочи ланите твои плачемъ очию твоею, да почiетъ на тебе Святый Духъ и омыетъ тя от скверны злобы твоея. Умилостиви Господа твоего слезами, да прiидетъ къ тебe (Сл. 68, Об отречении от мира).
Когда мы плачем в молитве и тут же вмешивается смех, то сие есть от диавольской хитрости. Трудно постичь врага нашего тайные и тонкие действия.
У кого текут слезы умиления, такового сердце озаряют лучи Солнца правды – Христа Бога.
Дабы приять и узреть в сердце свет Христов, надобно, сколько можно, отвлечь себя от видимых предметов. Предочистив душу покаянием и добрыми делами и с верою в Распятого закрыв телесные очи, должно погрузить ум внутрь сердца, и вопиять призыванием имени Господа нашего Иисуса Христа; и тогда по мере усердия и горячести духа к Возлюбленному находит человек в призываемом имени услаждение, которое возбуждает желание искать высшего просвещения.
Когда чрез таковое упражнение укоснит ум в сердце, тогда воссиявает свет Христов, освещая храмину души своим Божественным сиянием, как говорит пророк Малахия: и возсiяетъ вамъ боящимся имене Моего солнце правды (Мал. 4:2).
Сей свет есть купно и жизнь по Евангельскому слову: въ томъ животъ бe, и животъ бe свeтъ человeкомъ (Иоан. 1:4).
Когда человек созерцает внутренно свет вечный, тогда ум его бывает чист и не имеет в себе никаких чувственных представлений, но, весь будучи углублен в созерцание несозданной доброты, забывает все чувственное, не хочет зреть и себя; но желает скрыться в сердце земли, только бы не лишиться сего истинного блага – Бога.
Путь внимания проходящий не должен только одному сердцу своему верить, но должен сердечные свои действия и жизнь свою поверять с законом Божиим и с деятельною жизнью подвижников благочестия, которые таковый подвиг проходили. Сим средством удобнее можно и от лукавого избавиться и истину яснее узреть.
Ум внимательного человека есть как бы поставленный страж, или неусыпный охранитель внутреннего Иерусалима. Стоя на высоте духовного созерцания, он смотрит оком чистоты на обходящие и приражающиеся к душе его противные силы, по Псаломнику: и на враги моя воззрe око мое (Пс. 53:9).
От ока его не скрыт диавол, яко левъ рыкая, искiй кого поглотити (1 Петр. 5:8), и те, которые напрягают лук свой сострeляти во мрацe правыя сердцемъ (Пс. 10:2).
А потому таковый человек, следуя учению Божественного Павла, принимает вся оружiя Божiя, да возможетъ противитися въ день лютъ (Ефес. 6:13) и сими оружиями, содействующей благодати Божией, отражает видимые приражения и побеждает невидимых ратников.
Проходящий путь сей не должен внимать посторонним слухам, от которых голова может быть наполнена праздными и суетными помыслами и воспоминаниями; но должен быть внимателен к себе.
Особенно на сем пути наблюдать должно, чтоб не обращаться на чужие дела, не мыслить и не говорить о них, по Псаломнику: не возглаголютъ уста мои дeлъ человeческихъ (Пс. 16:4), а молить Господа: отъ тайныхъ моихъ очисти мя и отъ чуждихъ пощади раба Твоего (Пс. 18:13-14).
Человек должен обращать внимание на начало и конец жизни своей, к средине же, где случается счастье или несчастье, должен быть равнодушен. Чтоб сохранить внимание надобно уединяться в себя, по глаголу Господню: никогоже на пути цeлуйте (Лук. 10:4), т. е. без нужды не говорить, разве бежит кто за тобою, чтоб услышать от тебя полезное.
Человек, принявший на себя проходить путь внутреннего внимания, прежде всего должен иметь страх Божий, который есть начало премудрости.
В уме его всегда должны быть напечатлены сии пророческие слова: работайте Господеви со страхомъ и радуйтеся Ему с трепетомъ (Пс. 2:11).
Он должен проходить путь сей с крайней осторожностью и благоговением ко всему священному, а не небрежно. В противном случае опасаться должно, чтоб не отнеслось к нему сие Божие определение: проклятъ человeкъ, творяй дeло Господне съ небреженiемъ (Иерем. 48:10).
Благоговейная осторожность здесь нужна для того, что сiе море, т. е. сердце со своими помыслами и желаниями, которые должно очищать посредством внимания, велико и пространно, тамо гади, ихже нeсть числа, т. е. многие помыслы суетные, неправые и нечистые, порождения злых духов.
Бойся Бога,- говорит Премудрый,- и заповeди Его храни (Еккл. 12:13). А соблюдая заповеди, ты будешь силен во всяком деле, и дело твое будет всегда хорошо. Ибо, боясь Бога, ты из любви к Нему все делать будешь хорошо. А диавола не бойся; кто боится Бога, тот одолеет диавола: для того диавол бессилен.
Два вида страха: если не хочешь делать зла, то бойся Господа и не делай; а если хочешь делать добро, то бойся Господа и делай.
Но никто не может стяжать страха Божия, доколе не освободится от всех забот житейских. Когда ум будет беспопечителен, тогда движет его страх Божий и влечет к любви благости Божией.
Страх Божий приобретается тогда, когда человек, отрекшись от мира и от всего, что в мире, сосредоточит все свои мысли и чувства в одном представлении о законе Божьем и весь погрузится в созерцание Бога и в чувство обещанного святым блаженства.
Нельзя отречься от мира и прийти в состояние духовного созерцания, оставаясь в мире. Ибо доколе страсти не утишатся, нельзя стяжать мира душевного. Но страсти не утишаться, доколе нас окружают предметы, возбуждающие страсти. Чтобы прийти в совершенное бесстрастие и достигнуть совершенного безмолвия души, нужно много подвизаться в духовном размышлении и молитве. Но как возможно всецело и спокойно погружаться в созерцание Бога и поучаться в законе Его и всею душою возноситься к Нему в пламенной молитве, оставаясь среди неумолчного шума страстей, воюющих в мире? Мир во зле лежит.
Не освободясь от мира, душа не может любить Бога искренно. Ибо житейское, по словам преп. Антиоха, для нее есть как бы покрывало.
Если мы, говорит тот же учитель, живем в чужом граде, и наш град далеко от града сего, и если мы знаем град наш: то для чего мы медлим в чужом граде и в нем уготовляем себе поля и жилища? И како воспоемъ пeснь Господню на земли чуждей? Мир сей есть область иного, т. е. князя века сего (Сл. 15).
Человек состоит из тела и души, а потому и путь жизни его должен состоять из действий телесных и душевных – из деяния и умосозерцания.
Путь деятельной жизни составляют: пост, воздержание, бдение, коленопреклонение, молитва и прочие телесные подвиги, составляющие тесный путь и прискорбный, который, по слову Божию, вводит в живот вечный (Мф. 7:14).
Путь умосозерцательной жизни состоит в возношении ума ко Господу Богу, в сердечном внимании, умной молитве и созерцании чрез таковые упражнения вещей духовных.
Всякому, желающему проходить жизнь духовную, должно начинать от деятельной жизни, а потом уже приходить и в умосозерцательную: ибо без деятельной жизни в умосозерцательную прийти невозможно.
Деятельная жизнь служит к очищению нас от греховных страстей и возводит нас на степень деятельного совершенства; а тем самым пролагает нам путь к умосозерцательной жизни. Ибо одни токмо очистившиеся от страстей и совершенные к оной жизни приступать могут, как сие видеть можно из слов Священного Писания: блажени чистiи сердцемъ: яко тiи Бога узрятъ (Мф. 5:8) и из слов св. Григория Богослова (в слове на св. Пасху): к созерцанию безопасно могут приступать только совершеннейшие по своей опытности.
К умозрительной жизни приступать должно со страхом и трепетом, с сокрушением сердца и смирением, со многим испытанием святых Писаний и, если можно найти, под руководством какого-либо искусного старца, а не с дерзостью и самочинением: дерзый бо и прозорливый, по словам Григория Синаита (О прелести и о иных многих предлогах. Доброт., ч. I), паче достоинства своего взыскав с кичением, понуждается до того прежде времени доспети. И паки: аще мечтается кто мнением высокая достигнути, желание сатанино, а не истину стяжав,- сего диавол своими мрежами удобь уловляет, яко своего слугу.
Если же не можно найти наставника, могущего руководствовать к умосозерцательной жизни, то в таком случае должно руководствоваться Священным Писанием, ибо Сам Господь повелевает нам учиться от Священного Писания, глаголя: испытайте Писанiя, яко вы мните имeти въ нихъ животъ вeчный (Ин. 5:39).
Так же должно тщиться прочитывать отеческие писания и стараться, сколько можно, по силе исполнять то, чему научают оные, и таким образом мало-помалу от деятельной жизни восходить к совершенству умосозерцательной.
Ибо, по словам св. Григория Богослова (Слово на святую Пасху), самое лучшее дело, когда мы каждый сам собою достигаем совершенства и приносим призывающему нас Богу жертву живую, святую и всегда во всем освящаемую.
Не должно оставлять деятельную жизнь и тогда, когда бы в ней человек имел преспеяние и пришел бы уже в умосозерцательную: ибо она содействует умосозерцательной жизни и ее возвышает.
Проходя путь внутренней и умосозерцательной жизни, не должно ослабевать и оставлять оного потому, что люди, прилепившиеся ко внешности и чувственности, поражают нас противностью своих мнений в самое чевство сердечное, и всячески стараются отвлечь нас от прохождения внутреннего пути, поставляя нам на оном различные препятствия: ибо, по мнению учителей церковных (Блаж. Феодорита. Толков. на Песнь песней), умосозерцание вещей духовных предпочитается познанию вещей чевственных.
А потому никакими противностями в прохождении сего пути колебаться не должно, утверждаяся в сем случае на слове Божием: страха же ихъ не убоимся, ниже смутимся: яко съ нами Богъ. Господа Бога нашего освятимъ въ сердечной памяти Его Божественнаго имене и исполненiя воли Его, и Той будетъ намъ въ страхъ (Исаии 8:12-13).
Паче всего должно украшать себя молчанием; ибо Амвросий Медиоланский говорит: молчанием многих видел я спасающихся, многоглаголанием же ни одного. И паки некто из отцов говорит: молчание есть таинство будущего века, словеса же орудие суть мира сего (Добротолюбие, ч. II, гл. 16).
Ты только сиди в келье своей во внимании и молчании и всеми мерами старайся приблизить себя ко Господу, и Господь готов сделать тебя из человека ангелом: на кого бо, говорит Он, воззрю, токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словесъ моихъ (Исаии 66:2).
Когда мы в молчании пребываем, тогда враг-диавол ничего не успевает относительно к потаенному сердца человеку: сие же должно разуметь о молчании в разуме.
Проходящий таковый подвиг должен все упование свое возложить на Господа Бога, по учению Апостола: всю печаль вашу возверзите Нанъ, яко Той печется о васъ (1 Петр. 5:7). Оный должен быть постоянен в сем подвиге, последуя в сем случае примеру св. Иоанна молчальника и пустынника (Чет. Мин., дек. 3, в житии его), который в прохождении пути сего утверждался сими Божественными словами: не имамъ Тебе оставити, ниже имамъ отъ Тебе отступити (Евр. 13:5).
Ежели не всегда можно пребывать в уединении и молчании, живя в монастыре и занимаясь возложенными от настоятеля послушаниями; то хотя некоторое время, остающееся от послушания, должно посвящать на уединение и молчание, и за сие малое не оставит Господь Бог ниспослать на тебя богатую Свою милость.
От уединения и молчания раждается умиление и кротость; действие сей последней в сердце человеческом можно уподобить тихой воде Силоамской, которая течет без шума и звука, как говорит о ней пророк Исаия: воды Силоамли текущiя тисe (8, 6).
Пребывание в келье в молчании, упражнениии, молитве и поучении день и нощь закону Божию делает человека благочестивым: ибо, по словам свв. отцов, келья инока есть пещь Вавилонская, въ нейже трiе отроцы Сына Божiя обретоша (Доброт., ч. III, Петр Дамаскин, кн. 1).
Монах, по словам Ефрема Сирина, не останется долго на одном месте, если не возлюбит прежде молчания и воздержания. Ибо молчание учит безмолвию и постоянной молитве, а воздержание делает помысл неразвлекаемым. Наконец приобретшего сие ожидает мирное состояние (т. II).
Одного многословия с теми, кто противных с нами нравов, довольно расстроить внутренность внимательного человека.
Но всего жалостнее то, что от сего может погаснуть тот огонь, который Господь наш Иисус Христос пришел воврещи на землю сердец человеческих: ибо ничтоже тако устужает огнь, от Святаго Духа вдыхаемый в сердце инока к освящению души, якоже сообращение и многословие и собеседование (Ис. Сир. сл. 8).
Особенно же должно хранить себя от обращения с женским полом: ибо, как восковая свеча, хотя и не зажженная, но поставленая между зажженными, растаевает, так и сердце инока от собеседования с женским полом неприметно расслабевает, о чем и св. Исидор Пелусиот говорит так: аще (глаголющу писанию) кие беседы злые тлят обычаи благи: то беседа с женами аще и добра будет, обаче сильна есть растлити внутреннего человека тайно помыслы скверными, и чисту сущу телу, пребудет душа осквернена: что бо твердее есть камене, что же воды мягчае, обаче всегдашнее прилежание и естество побеждает; аще убо естество, едва подвижимое, подвизается, и от тоя вещи, юже имать ни во чтоже, страждет и умаляется, то како воля человеческая, яже есть удобь колеблема, от обыкновения долгого не будет побеждена и превращена (Исид. Пелус. пис. 84 и Чет. Мин., февр. 4, в житии его).
А потому для сохранения внутреннего человека надобно стараться удерживать язык от многословия: мужъ бо мудръ безмолвiе водитъ (Прит. 11, 12), и иже хранитъ свои уста, соблюдаетъ свою душу (Прит. 13:3) и помнит слова Иова: положихъ завeтъ очима моима, да не помышлю на дeвицу (31, 1) и слова Господа нашего Иисуса Христа: всякъ, иже воззритъ на жену, ко еже вожделeти ея, уже любодeйствова съ нею въ сердцe своемъ (Мф. 5:28).
Не выслушав прежде от кого-либо о каком-либо предмете, отвечать не должно: иже бо отвeщаетъ слово прежде слышанiя, безумiе ему есть и поношенiе (Прит. 18:13).
Преп. Варсонофий учит: доколе корабль на море, терпит беды и приражения ветров, а когда достигнет пристанища тихого и мирного, уже не боится бед и скорбей и приражения ветров, но остается в тиши. Так и ты, монах, доколе остаешься с людьми, ожидай скорбей и бед и приражения мысленных ветров; а когда вступишь в безмолвие, бояться тебе нечего (Варс. Отв. 8, 9).
Совершенное безмолвие есть крест, на котором должен человек распять себя со всеми страстьми и похотьми. Но подумай, Владыка наш Христос сколько наперед претерпел поношений и оскорблений, и потом уже восшел на крест. Так и нам нельзя прийти в совершенное безмолвие и надеяться святого совершенства, если не постраждем со Христом. Ибо говорит Апостол: аще с Ним страждем, с Ним и прославимся. Другого пути нет (Варс. Отв. 342).
Пришедший в безмолвие должен непрестанно помнить, зачем пришел, чтобы не уклонилось сердце его к чему-либо другому.
Подвигоположник и Спаситель наш Господь Иисус Христос пред выступлением на подвиг искупления рода человеческого укрепил Себя продолжительным постом. И все подвижники, начиная работать Господу, вооружали себя постом и не иначе вступали на путь крестный, как в подвиге поста. Самые успехи в подвижничестве измеряли они успехами в посте.
Пост состоит не в том только, чтобы есть редко, но в том, чтобы есть мало; и не в том, чтобы есть однажды, но в том, чтобы не есть много. Неразумен тот постник, который дожидается определенного часа, а в час трапезы весь предается ненасытному вкушению и телом и умом. В рассуждении пищи должно наблюдать и то, чтобы не разбирать между снедями вкусными и невкусными. Это дело, свойственное животным, в разумном человеке недостойно похвал. Отказываемся же мы от приятной пищи для того, чтобы усмирить воюющие члены плоти и дать свободу действиям духа.
Истинный пост состоит не в одном изнурении плоти, но и в том, чтобы ту часть хлеба, которую ты сам хотел бы съесть, отдать алчущему.
К строгому посту святые люди приступали не вдруг, делаясь постепенно и мало-помалу способными довольствоваться самою скудною пищею. Преп. Дорофей, приучая ученика своего Досифея к посту, постепенно отнимал от стола его по малой части, так что от четырех фунтов меру его ежедневной пищи низвел, наконец, до восьми лотов хлеба.
При всем том святые постники, к удивлению других, не знали расслабления, но всегда были бодры, сильны и готовы к делу. Болезни между ними были редки, и жизнь их текла чрезвычайно продолжительно.
В той мере, как плоть плоть постящегося становится тонкою и легкою, духовная жизнь приходит в совершенство и открывает себя чудными явлениями. Тогда дух совершает свои действия как бы в бестелесном теле. Внешние чувства точно закрываются, и ум, отрешась от земли, возносится к небу и всецело погружается в созерцание мира духовного.
Однако ж, чтобы наложить на себя строгое правило воздержания во всем, или лишить себя всего, что может служить к облегчению немощей, сие вместить не всякий может. Могiй же вмeстити да вмeститъ (Мф. 19:12).
Пищи употреблять должно каждый день столько, чтоб тело, укрепясь, было другом и помощником душе в совершении добродетели; а иначе может быть то, что, изнемогшу телу, и душа слабеет.
По пятницам и средам, особенно же в четыре поста, пищу, по примеру отцов, употребляй один раз в день, и ангел Господень прилепится к тебе.
Не должно предпринимать подвигов сверх меры, а стараться, чтобы друг – плоть наша – был верен и способен к творению добродетелей.
Надобно идти средним путем, не уклоняясь ни на десно, ни на шуе (Прит. 4:27); духу давать духовное, а телу – телесное, потребное для поддержания временной жизни. Не должно также и общественной жизни отказывать в том, чего она законно требует от нас, по словам Писания: воздадите кесарево кесареви и Божiя Богови (Матф. 22:21).
Должно снисходить и душе своей в ее немощах и несовершенствах и терпеть свои недостатки, как терпим недостатки ближних, но не обленяться и непрестанно побуждать себя к лучшему.
Употребил ли ты пищи много или сделал другое что сродное слабости человеческой, не возмущайся сим, не прибавляй вреда ко вреду; но, мужественно подвигнув себя к исправлению, старайся сохранить мир душевный, по слову Апостола: блаженъ не осуждаяй себе, о немже искушается (Рим. 14:22).
Тело, изможденное подвигами или болезнями, должно подкреплять умеренным сном, пищею и питием, не наблюдая даже и времени. Иисус Христос, по воскрешении дочери Иаировой от смерти, тут же повелел дати ей ясти (Лук. 8:55).
Если самовольно изнурим свое тело до того, что изнуриться и дух, то таковое удручение будет безрассудное, хотя бы сие делалось для снискания добродетели.
Лет до тридцати пяти, т. е. до преполовения земной жизни, велик подвиг человеку в сохранении себя, и многие в сии лета не устаивают в добродетели, но совращаются с правого пути к собственным пожеланиям, как о сем св. Василий Великий свидетельствует (в беседе на начал. Прит.): многие много собрали в юности, но посреде жития бывши, восставшим на них искушениям от духов лукавствия, не стерпели волнения и всего того лишились.
А потому, чтоб не испытать такого превращения, надобно поставить себя как бы на мериле испытания и внимательного за собою наблюдения, по учению св. Исаака Сирина: якоже на мериле приличествует извести коемуждо жительство свое (Сл. 40).
Всякий успех в чем-либо мы должны относить ко Господу и с пророком говорить: не намъ, Господи, не намъ но имени Твоему даждь славу (Пс. 113:9).
Мы всегда должны быть внимательны к нападениям диавола; ибо можем ли надеяться, чтоб он оставил нас без искушения, когда не оставил Самого Подвигоположника нашего и Начальника веры и Совершителя Господа Иисуса Христа? Сам Господь апостолу Петру сказал: Симоне! Симоне! се сатана проситъ васъ, дабы сeялъ, яко пшеницу (Лук. 22:31).
Итак, мы должны всегда во смирении призывать Господа и молить, да не попустит на нас быти искушению выше силы нашея, но да избавит нас от лукавого.
Ибо когда Господь оставит человека самому себе, тогда диавол готов стереть его, яко мельничный жернов пшеничное зерно.
Когда злой дух печали овладеет душою, тогда, наполнив ее горестью и неприятностью, не дает ей совершать молитву с должным усердием, мешает заниматься чтением Писаний с надлежащим вниманием, лишает ее кротости и благодушия в обращении с братьями и раждает отвращение от всякого собеседования. Ибо душа, исполненная печали, делаясь как бы безумною и исступленною, не может спокойно ни принимать благого совета, ни кротко отвечать на предлагаемые вопросы. Она убегает людей, как виновников ее смущения, и не понимает, что причина болезни внутри ее. Печаль есть червь сердца, грызущий раждающую его мать.
Печальный монах не движет ума к созерцанию и никогда не может совершать чистой молитвы.
Кто победил страсти, тот победил и печаль. А побежденный страстями не избежит оков печали. Как больной виден по цвету лица, так обладаемый страстью обличается от печали.
Кто любит мир, тому невозможно не печалиться. А презревший мир всегда весел.
Как огонь очищает золото, так печаль по Бозе очищает греховное сердце (Ант. Сл. 25).
С духом печали неразлучно действует и скука. Она, по замечению отцов, нападает на монаха около полудня и производит в нем такое страшное беспокойство, что несносны ему становятся и место жительства, и живущие с ним братья, а при чтении возбуждается какое-то отвращение, и частая зевота и сильная алчба. По насыщении чрева демон скуки внушает монаху помыслы выйти из кельи и с кем-нибудь поговорить, представляя, что не иначе можно избавиться от скуки, как непрестанно беседуя с другими. И монах, одолеваемый скукою, подобен пустынному хворосту, который то немного остановится, то опять несется по ветру. Он, как безводное облако, гонимое ветром.
Сей демон, если не может извлечь монаха из кельи, то начинает развлекать ум его во время молитвы и чтения. Это, говорит ему помысл, лежит не так, а это не тут, надобно привести в порядок, и это все делает для того, чтобы ум сделать праздным и бесплодным.
Болезнь сия врачуется молитвою, воздержанием от празднословия, посильным рукоделием, чтением слова Божия и терпением; потому что и рождается она от малодушия и праздности и празднословия (Ант. сл. 26, Ис. Сир. 212).
Трудно избежать ее начинающему жизнь монашескую, ибо она первая нападает на него. Потому прежде всего и должно остерегаться ее посредством строгого и беспрекословного исполнения всех возлагаемых на послушника обязанностей. Когда занятия твои придут в настоящий порядок, тогда скука не найдет места в сердце твоем. Скучают только те, у кого дела не в порядке. Итак, послушание есть лучшее врачебство против сей опасной болезни.
Когда одолевает тебя скука, то говори себе, по наставлению преп. Исаака Сирина: ты опять желаешь нечистоты и постыдной жизни. И если помысл скажет тебе: великий грех убивать себя,- ты скажи ему: убиваю себя, потому что не могу жить нечисто. Умру здесь, чтобы не увидеть истинной смерти – души моей в отношении к Богу. Лучше мне умереть здесь за чистоту, нежели жить в мире жизнью злою. Я предпочел смерть сию грехам моим. Убью себя, потому что я согрешил Господу и не буду более прогневлять Его. Что мне жить в удалении от Бога? Озлобления сии стерплю, чтоб не лишиться небесной надежды. Что Богу в моей жизни, если я буду жить худо и прогневлять Его (Сл. 22)?
Иное – скука и иное – томление духа, называемое унынием. Бывает иногда человек в таком состоянии духа, что, кажется ему, легче ему было бы уничтожиться или быть без всякого чувства и сознания, нежели долее оставаться в этом безотчетно-мучительном состоянии. Надобно спешить выйти из него. Блюдись от духа уныния, ибо от него раждается всякое зло (Варс. Отв. 73, 500).
Есть уныние естественное, учит св. Варсонофий, от бессилия, и есть уныние от беса. Хочешь ли знать это? Испытай так: бесовское приходит прежде того времени, в которое должно дать себе отдохновение. Ибо когда кто предположит себе сделать что-нибудь, оно прежде, нежели исполнена будет треть или четверть дела, нудит его оставить дело и встать. Тогда не надобно слушать его, но надобно сотворить молитву и сидеть за делом с терпением.
И враг, видя, что он поэтому творит молитву, удаляется, потому что не хочет давать повода к молитве (Варс. Отв. 562, 563, 564, 565).
Когда Богу угодно,- говорит св. Исаак Сирин,- повергнув человека в большие скорби, попускает ему впасть в руки малодушия. Оно раждает в нем крепкую силу уныния, в котором он испытывает душевную тесноту и это есть предвкушение геенны; вследствие же сего находит дух исступления, от которого происходят тысячи искушений: смущение, ярость, хула, жалоба на свою участь, развращенные помыслы, переселение из места в место и тому подобное. Если спросишь: какая сему причина? то скажу: твое нерадение, потому что ты не позаботился поискать уврачевания их. Ибо врачевание для всего этого одно, при помощи которого человек скоро находит утешение в душе своей. И что же это за врачебство? Смиренномудрие сердца. Ничем, кроме него, человек не может разрушить оплот сих пороков, а напротив того находит, что сии превозмогают над ним (Исаак Сир. Сл. 79).
Уныние у св. отцов иногда называется праздностью, леностью и разленением.
Как Господь печется о нашем спасении, так человекоубийца – диавол старается аривести человека в отчаяние.
Отчаяние, по учению св. Иоанна Лествичника, раждается или от сознания множества грехов, отчаяния совести и несносной печали, когда душа, множеством язв покрытая, от невыносимой их боли погружается во глубину отчаяния, или от гордости и надмения, когда кто почитает себя не заслуживающим того греха, в который впал. Первого рода отчаяние влечет человека во все пороки без разбора, а при отчаянии второго рода человек держится еще своего подвига, что, по словам св. Иоанна Лествичника, и не совместно разуму. Первое врачуется воздержанием и благою надеждою, а второе – смирением и неосуждением ближнего (Лест. степ. 26).
Душа высокая и твердая не отчаивается при несчастьях, каких бы то ни было. Иуда предатель был малодушен и неискусен в брани, и потому враг, видя его отчаяние, напал на него и принудил его удавиться; но Петр – твердый камень, когда впал в великий грех, как искусный в брани, не отчаялся и не потерял духа, но пролил горькие слезы от горячего сердца, и враг, увидя их, как огнем палимый в глаза, далеко убежал от него с болезненным воплем.
Итак, братья, учит преп. Антиох, когда отчаяние будет нападать на нас, не покоримся ему, но, укрепляясь и ограждаясь светом веры, с великим мужеством скажем лукавому духу: что нам и тебе, отчужденный от Бога, беглец с небес и раб лукавый? Ты не смеешь сделать нам ничего.
Христос, Сын Божий, власть имеет и над нами и над всем. Ему согрешили мы, Ему и оправдаемся. А ты, пагубный, удались от нас. Укрепляемые честным Его крестом, мы попираем твою змииною главу (Ант. сл. 27).
Тело есть раб души, душа – царица, а потому сие есть милосердие Господне, когда тело изнуряется болезнями; ибо от сего ослабевают страсти, и человек приходит в себя; и самая болезнь телесная раждается иногда от страстей.
Отними грех и болезней не будет; ибо они бывают в нас от греха, как сие утверждает св. Василий Великий (Слово о том, что Бог не есть причина зол): откуда недуги? Откуда повреждения телесные? Господь создал тело, а не недуг; душу, а не грех. Что же паче всего полезно и нужно? Соединение с Богом и общение с Ним посредством любви. Теряя любовь сию, мы отпадаем от Него, а отпадая подвергаемся различным и многообразным недугам.
Кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более.
Один старец, страдавший водяною болезнью, говорил братьям, которые приходили к нему с желанием лечить его: отцы, молитесь, чтобы не подвергся подобной болезни мой внутренний человек; а что касается до настоящей болезни, то я прошу Бога о том, чтобы Он не вдруг освободил меня от нее, ибо поколику внeшнiй нашъ человeкъ тлeетъ, потолику внутреннiй обновляется (2 Кор. 4:16).
Буде Господу Богу угодно будет, чтобы человек испытал на себе болезни, то Он же подаст ему и силу терпения.
Итак пусть будут болезни не от нас самих, но от Бога.
Надобно всегда терпеть все, что бы ни случилось, Бога ради, с благодарностью. Наша жизнь – одна минута в сравнении с вечностью; и потому недостойны, по Апостолу, страсти нынeшняго времене къ хотящей славe явится въ насъ (Рим. 8:18).
Оскорбления от других переносить должно равнодушно и приобучаться к такому расположению духа, как бы их оскорбления не до нас, а до других касались.
В молчании переноси, когда оскорбляет тебя враг и единому Господу открывай тогда свое сердце.
Мы всегда и пред всеми должны уничижать себя, следуя учению св. Исаака Сирина: уничижи себе и узришь славу Божию в себе (Сл. 57).
Не сущу свету, вся мрачна, так и без смирения ничего нет в человеке, как только одна тьма. Посему возлюбим смирение и узрим славу Божию; идеже бо истекает смирение, тамо слава Божия источается.
Как воск не разогретый и не размягченный не может принять налагаемой на него печати, так и душа, не искушенная трудами и немощами, не может принять на себя печати добродетели Божией. Когда диавол оставил Господа, тогда приступили ангелы и служили Ему (Матф. 4:11). Так, если во время искушений несколько отходят от нас ангелы Божии, то недалеко, и скоро приступают и служат нам Божественными помышлениями, умилением, услаждением, терпением. Душа, потрудившись, стяжевает и прочие совершенства. Почему св. пророк Исаия говорит: терпящiи Господа измeнятъ крeпость, окрылатeютъ, аки орли, потекутъ и не утрудятся, пойдутъ и не взалчутъ (Ис. 40:31).
Так терпел и кротчайший Давид: ибо, когда Семей поносил его и метал на него камни, говоря: изыди мужу беззаконный,- он не сердился; и когда Авесса, вознегодовав на сие, сказал ему: почто проклинаетъ песъ умершiй сей Господина моего Царя? он запретил ему, говоря: оставите его и тако да проклинаетъ мя, ибо Господь увидит и воздаст мне благое (2 Цар. 16:7-12).
Почему после и воспел: терпя потерпeхъ Господа, и внятъ ми, и услыша молитву мою (Пс. 39:2).
Как чадолюбивый отец, когда видит, что сын его живет беспорядочно, наказывает его; а когда увидит, что он малодушен и наказание свое сносит с трудом, тогда утешает: так поступает с нами и благий Господь и Отец наш, употребляя все для нашей пользы, как утешения, так и наказания, по Своему человеколюбию. И потому мы, находясь в скорбях, как дети благопокорливые, должны благодарить Бога. Ибо если станем благодарить Его только в благополучии, то подобны будем неблагодарным иудеям, которые, насытившись чудной трапезы в пустыни, говорили, что Христос воистину есть пророк, хотели взять Его и сделать царем, а когда Он сказал им: дeлайте не брашно гиблющее, но брашно пребывающее въ животъ вечный, тогда говорили Ему: кое убо Ты твориши знаменiе? Отцы наши ядоша манну въ пустыни (Иоан. 6:27-31). Прямо на таких падает слово: исповeстся Тебе, егда благо сотвориши ему,- и таковый даже до конца не узритъ свeта (Пс. 48:19-20).
Посему Апостол Иаков учит нас: всяку радость имeйте, братiя моя, егда во искушенiя впадаете различна, вeдяще, яко искушенiе вашея вeры содeлываетъ терпeнiе: терпeнiе же дeло совершенно да имать, и прибавляет: блаженъ мужъ, иже претерпитъ искушенiе: зане искусенъ бывъ прiиметъ вeнецъ жизни (Иак. 1:2-4, 12).
Должно быть милостиву к убогим и странным; о сем много пеклись великие светильники и отцы Церкви.
В отношении к сей добродетели мы должны всеми мерами стараться исполнять следующую заповедь Божию: Будите убо милосерди, якоже и Отецъ вашъ милосердъ есть (Лк. 6:36), а также: милости хощу, а не жертвы (Мф. 9:13).
Сим спасительным словам мудрые внимают, а неразумные не внимают; оттого и награда неодинакова, как сказано: сeющiи скудостiю, скудостiю и пожнутъ; сeющiи же о благословенiи, о благословенiи и пожнутъ (2 Кор. 9:6).
Пример Петра Хлебодара (Чет. Мин., сент. 22), который за кусок хлеба, поданный нищему, получил прощение во всех его грехах, как это было показано ему в видении,- да подвигнет нас к тому, чтобы и мы были милостивы к ближним: ибо и малая милостыня много способствует к получению Царства Небесного.
Творить милостыню мы должны с душевным расположением, по учению св. Исаака Сирина: аще даси что требующему, да предварит деяние твое веселие лица твоего и словесы благими утешай скорбь его (Сл. 89).
С ближними надо обходиться ласково, не делая даже и вида оскорбления. В отношении к ближним должны мы быть, как и словом, так и мыслью, чисты, и во всем равны, иначе нашу жизнь сделаем бесполезной. Не должно быть в сердце злобы или ненависти к ближнему враждующему, но должно стараться любить его, следуя учению Господа: «Любите врагов ваша, добро творите ненавидящим вас».
Отчего мы осуждаем братий своих? Оттого, что не стараемся познать себя самих. Кто занят познанием самого себя, тому некогда замечать за другими. Осуждай себя и тогда перестанешь осуждать других. Самих себя должно нам считать грешнейшими всех и всякое дурное дело прощать ближнему, а ненавидеть только диавола, который прельстил его.
В молчании переноси, когда оскорбляет враг, и Господу открывай сердце свое. За обиду, какая бы ни была нанесена нам, не токмо не должно отмщать, но напротив того, должно еще прощать от сердца, хотя бы оно и противилось сему и склонять его убеждением слова Божья: «Аще не отпускаете человекам согрешения их, то и отец ваш Небесный не отпустит согрешений ваших.
Когда случится быть среди людей в мире, о духовных делах говорить не должно, особенно когда в них не примечается и желания к слушанию. Когда же надобность потребуется или дело дойдет, то откровенно во славу Божию действовать должно по глаголу: «Аз прославляющая Мя прославлю», потому что путь уже открылся. С человеком душевным надобно говорить о человеческих вещах, с человеком же, имеющим разум духовный, надобно говорить о небесных.
Не должно без нужды другому открывать сердца своего – из тысячи можно найти только одного, который сохранил бы тайну свою. Когда мы сами не сохраним ее в себе, как можем надеяться, что она может быть в сохранении другим? Что втекло в сердце лучшего, того мы без надобности выливать не должны, ибо тогда только собранное может быть в безопасности от видимых и невидимых врагов, когда оно хранится во внутренности сердца. Не всем открывай тайны сердца твоего.
Всеми мерами должно стараться скрывать в себе сокровище дарований, в противном случае потеряешь и не найдешь. Ибо, по опытному изречению святого Исаака Сирина: «Лучше есть помощь, яко от хранения, паче помощи, яже от дел».
Должно быть милостиву к убогим и странным – о сем много пеклись всякие священники и отцы церкви. Мы должны всеми мерами стараться исполнять слово Божие: «Будите убо милосердны, яко же и Отец ваш милосерд есть». Когда же мы отвращаемся от человека или оскорбляем его, тогда на сердце прикладывается как бы камень.
